Философская проблематика в поэме «ворон»

Анализ поэмы По “Ворон”

Эдгар Алан По – поэт середины ΧΙΧ века, создатель символической поэзии, основанной на психологическом анализе. Ярким примером является поэма “Ворон”, написанная в 1844 – 1849 годах.

Чтобы лучше понять смысл данного произведения, обратимся к истории его создания. Прототипом лирической героини поэмы стала Вирджиния Клемм, жена Эдгара По. Она умерла в расцвете лет от туберкулеза. Пытаясь пережить эту утрату, По пишет целый ряд произведений, посвященных этой женщине. Среди них и поэма “Ворон”.

Уже само название готовит читателя к чему-то страшному и необратимому, ведь считается, что ворон – это предвестник беды.

[/su_box]

“Я воскликнул: “Ворон вещий! Птица ты иль дух зловещий!

Если только бог над нами свод небесный распростер,

Мне скажи: душа, что бремя скорби здесь несет со всеми,

Там обнимет ли в Эдеме лучезарную Линор –

Ту святую, что в Эдеме ангелы зовут Линор?”

Каркнул Ворон “Nevermore!”.

“Prophet!” said I, “thing of evil!- prophet still if bird of devil –

Whether Tempter sent, or whether tempest tossed thee here ashore,

Desolate yet all undaunted, on this desert land enchanted –

On this home by Horror haunted – tell me truly I implore –

Is there – is there balm in Gilead? – tell me – tell me, I implore!”

Quoth the Raven “Nevermore!”.

Следует обратить внимание на глаголы, которые передают действия лирического героя. В оригинальном варианте это, в основном, глагол said (сказал), а вот в русскоязычном стихотворении автор использует более сильные по смыслу и яркие по эмоциональной окраске слова: воскликнул, вскочив. Немаловажную роль играет форма повелительного наклонения глагола.

Она тоже передает всю бурю чувств, которая творится внутри лирического героя. Довольно часто повторяется слово вдруг. Оно показывает, как неожиданно пришел к лирическому герою ворон, так же неожиданно умерла жена автора. В конце английского стихотворения можно увидеть постоянно повторяющееся слово still (еще), которое имеет двойственный смысл.

С одной стороны, у лирического героя где-то глубоко в душе еще теплится надежда, что он еще когда-нибудь увидит свою возлюбленную. С другой стороны, это слово означает безысходность: герой просто не понимает, как он будет жить дальше без своей жены.

В переводе данного произведения не существует таких двусмысленных частей речи, но состояние лирического героя передано с удивительной точностью:

“И душой из этой тени не взлечу я с этих пор”.

Ключевым словом всей поэмы является наречие nevermore (никогда). Возможно, русский автор посчитал, что буквальный перевод этого слова имеет слишком слабое значение для такого стихотворения, а синонима с более сильным значением просто не нашлось, поэтому оно оставлено без перевода. Именно данное слово подчеркивает все муки лирического героя, его состояние безысходности.

Оба автора используют символы. У По – это “пустая земля” (“desert land”), символ одиночества. А Зенкевич использует более поэтизированные символы: Эдем (вечная жизнь), небо (свобода). И у одного, и у другого автора они потивопоставляются ворону, птице – дьяволу, символу смерти.

Общий меланхоличный тон стихотворения подчеркивается повторением одной и той же фразы “nevermore”(“больше ничего”).

Источник: https://schoolessay.ru/analiz-poemy-po-voron/

Эдгар По. Ворон, мистика, изящество

(Начало здесь и здесь) Эдгар По. «Ворон» – самая известная, самая мистическая, самая чарующая и самая загадочная в своей неземной музыке  и таинственном «nevermore» поэма.

Эдгар По… «Ворон»  – поэма, написанная после смерти жены,  полная  тоски и ожидания смерти, неутешности и безнадежности. Она стало образом  самого Эдгара, его жизни, смерти, мучений и его поэзии, мистической  и изящной.

Отрывок из поэмы “Ворон”:

Говорит так ясно птица,
не могу я надивиться.
Но казалось, что надежда
ей навек была чужда.
Тот не жди себе отрады,
в чьем дому на бюст Паллады
Сядет Ворон над дверями;
от несчастья никуда, –
Тот, кто Ворона увидел, –
не спасется никуда,
Ворона, чье имя:
“Никогда”.

Мистическая поэзия Эдгара По имеет неземную природу, как и любой поэтический гений.  Его поэзии посвящено немало исследований, но самое  интересное говорят о нем  поэты, знающие, откуда приходят стихи: Бальмонт, Гумилев,  Ахматова, поэты, у которых была тяга к сверхъестественному и выходящему за пределы обыденности .

Бодлер, по внутреннему ощущению жизни очень близкий  Эдгару По, писал о его гении столь же мистично  и поэтично, как написал бы о себе сам поэт.

Эдгар По поэт со сверхъестественными способностями и герои у него были столь же сверхъестественны. Поэт метался между умом и чувствами, живя в пространстве  тоски, одиночества, страха и беспокойства. Пытаясь преодолеть их, он выстраивал такие логические схемы, которые позволяли ему удерживаться в этом пространстве, не переходя грань безумия.

Но временами он срывался и летел в эту бездну, не в силах справиться с болезненными приступами. После смерти жены приступы стали повторяться все чаще, он стал страдать от белой горячки.  Когда в Нью-Йорке вышел «Ворон» и его имя переходило из уст в уста,  он шел в это время, спотыкаясь, по Бродвею совершенно пьяный. Пьянство и спасало, и губило его.

Спасало, потому что давало ему новые образы, служив  своеобразной записной книжкой, которая хранила атмосферу и целые цепочки умозаключений. Пьянство было и разрядкой после мучительно трудной и тяжелой работы. В связи с этим всегда вспоминаю, что переводчик книги «Лествица» Иоанна Лествичника, после перевода, длившегося несколько лет, запил по черному. Таково было напряжение.

Ощущение трагичности жизни, заложенное в самой ее глубине,  звучит  не только в «Вороне», но  практически  во  всех стихотворениях поэта. «Ворон» – только одно из самых известных и, пожалуй, наиболее философских.

Наверное, поэтому так любимое поэтами, переводчиками и просто теми, кому  близко творчество  Эдгара По.

В заключение хочу привести еще одно мое  любимое стихотворение – «Имитация», в котором выражена вся боль  его жизни и мучений, от которых поэт хотел избавится, но так и не смог.

ИМИТАЦИЯ
Сумрак неизмеримый
Гордости неукротимой,
Тайна, да сон, да бред:
Это — жизнь моих ранних лет.
Этот сон всегда был тревожим
Чем-то диким, на мысль похожим
Существ, что были в былом.
Но разум, окованный сном,
Не знал, предо мной прошли ли,
Тени неведомой были.

Да не примет никто в дар наследий
Видений, встававших в бреде,
Что я тщетно старался стряхнуть,
Что, как чара, давили грудь!
Оправдались надежды едва ли;
Все же те времена миновали,
Но навек я утратил покой
На земле, чтоб дышать тоской.
Что ж, пусть канет он дымом летучим.
(Перевод – В.

Я. Брюсова)

Тина Гай

Источник: https://sotvori-sebia-sam.ru/edgar-po-voron/

Исследование поэмы Э. По Ворон

Исследование поэмы Э. По «Ворон»

Эдгар Алан По – поэт середины ΧΙΧ века, создатель символической поэзии, основанной на психологическом анализе. Ярким примером является поэма «Ворон», написанная в 1844 – 1849 годах.

Чтобы лучше понять смысл данного произведения, обратимся к истории его создания. Прототипом лирической героини поэмы стала Вирджиния Клемм, жена Эдгара По. Она умерла в расцвете лет от туберкулёза. Пытаясь пережить эту утрату, По пишет целый ряд произведений, посвященных этой женщине. Среди них и поэма «Ворон».

Уже само название готовит читателя к чему-то страшному и необратимому, ведь считается, что ворон – это предвестник беды.

[/su_box]

«Я воскликнул: «Ворон вещий! Птица ты иль дух зловещий!

Если только бог над нами свод небесный распростер,

Мне скажи: душа, что бремя скорби здесь несет со всеми,

Там обнимет ли в Эдеме лучезарную Линор –

Ту святую, что в Эдеме ангелы зовут Линор?»

Каркнул Ворон «Nevermore!».

“Prophet!” said I, “thing of evil!- prophet still if bird of devil –

Whether Tempter sent, or whether tempest tossed thee here ashore,

Desolate yet all undaunted, on this desert land enchanted –

On this home by Horror haunted – tell me truly I implore –

Is there – is there balm in Gilead? – tell me – tell me, I implore!”

Quoth the Raven “Nevermore!”.

Следует обратить внимание на глаголы, которые передают действия лирического героя. В оригинальном варианте это, в основном, глагол said (сказал), а вот в русскоязычном стихотворении автор использует более сильные по смыслу и яркие по эмоциональной окраске слова: воскликнул, вскочив. Немаловажную роль играет форма повелительного наклонения глагола.

Она тоже передает всю бурю чувств, которая творится внутри лирического героя. Довольно часто повторяется слово вдруг. Оно показывает, как неожиданно пришел к лирическому герою ворон, так же неожиданно умерла жена автора. В конце английского стихотворения можно увидеть постоянно повторяющееся слово still (еще), которое имеет двойственный смысл.

С одной стороны, у лирического героя где-то глубоко в душе еще теплится надежда, что он еще когда-нибудь увидит свою возлюбленную. С другой стороны, это слово означает безысходность: герой просто не понимает, как он будет жить дальше без своей жены.

В переводе данного произведения не существует таких двусмысленных частей речи, но состояние лирического героя передано с удивительной точностью:

«И душой из этой тени не взлечу я с этих пор».

Ключевым словом всей поэмы является наречие nevermore (никогда). Возможно, русский автор посчитал, что буквальный перевод этого слова имеет слишком слабое значение для такого стихотворения, а синонима с более сильным значением просто не нашлось, поэтому оно оставлено без перевода. Именно данное слово подчеркивает все муки лирического героя, его состояние безысходности.

Оба автора используют символы. У По – это «пустая земля» («desert land»), символ одиночества. А Зенкевич использует более поэтизированные символы: Эдем (вечная жизнь), небо (свобода). И у одного, и у другого автора они потивопоставляются ворону, птице – дьяволу, символу смерти.

Общий меланхоличный тон стихотворения подчеркивается повторением одной и той же фразы «nevermore»(«больше ничего»).

Источник: https://MirZnanii.com/a/357816/issledovanie-poemy-e-po-voron

Эдгар По публикует программную статью: Философия творчества [продолжение]

Начало »

«Определив таким  образом  объём,  сферу  и  интонацию,  я  решил  путём индукции найти  что-нибудь  острое  в  художественном  отношении,  способное послужить мне ключевой нотой в конструкции стихотворения, какую-нибудь  ось, способную  вращать  всё   построение.

   Тщательно   перебрав   все   обычные художественные эффекты или, говоря по-театральному, приёмы, я  не  мог  не заметить сразу же, что ни один приём не  использовался  столь  универсально, как  приём  рефрена.

  Универсальность   его   применения   послужила   мне достаточным доказательством его  бесспорной  ценности  и  избавила  меня  от необходимости подвергать его анализу. Однако я рассмотрел его, желая узнать, нельзя ли его усовершенствовать,  и  скоро  убедился,  что  он  пребывает  в примитивном состоянии.

В обычном применении  рефрен  или  припев  не  только используют, ограничиваясь лишь лирическими  стихами,  но  и  заставляют  его воздействовать  лишь  однообразием  и  звучания   и   смысла.   Наслаждение, доставляемое им, определяется единственно чувством тождества, повторения.

  Я решил быть разнообразным  и  тем  повысить  эффект,  придерживаясь  в  целом однообразия в звучании и вместе с тем постоянно меняя смысл: иными  словами, я решил постоянно производить новый эффект, варьируя  применение  рефрена, но оставляя сам рефрен в большинстве случаев неизменным.

Установив эти пункты, я далее задумался о  характере  моего  рефрена.

  Лёгкость  вариаций, разумеется, была бы обратно пропорциональна длине фразы. Это сразу же навело меня на мысль, что лучшим рефреном будет одно слово.

Тогда возник вопрос, что же это  за  слово.  Решение  применить  рефрен имело своим следствием разбивку стихотворения на строфы, каждая  из  которых оканчивалась бы рефреном.

То, что подобное окончание  для  силы  воздействия должно быть звучным и способным к подчёркиванию и растягиванию, не подлежало сомнению; все эти соображения неизбежно привели меня к  долгому  «о»  как  к наиболее звучной гласной в  комбинации  с  «р»  как  с  наиболее  сочетаемой согласной.

Далее  следовало  найти  предлог  для  постоянного   повторения   слова «nevermore».

Рассуждая о трудностях, с которыми я сразу столкнулся, измышляя достаточно правдоподобную причину его непрерывного повторения, я не  мог  не заметить, что испытываю трудности единственно от исходного  представления  о том, что слово это будет  постоянно  или  монотонно  произносить  человек: коротко  говоря,  я  не  мог  не  заметить,  что  трудности  заключаются   в согласовании этой монотонности с тем, что произносящий данное слово  наделён рассудком.  И  тогда  немедленно  возникла  идея  о  неразумном  существе, способном к членораздельной речи; и весьма естественно, что прежде всего мне представился попугай, но тотчас был вытеснен  вороном,  существом  в  равной мере способным к членораздельной речи, но бесконечно  более  соответствующим намеченной интонации.

К тому времени я пришёл к представлению о Вороне,  птице,  предвещающей зло, монотонно повторяющей единственное слово  «nevermore»  в  конце  каждой строфы   стихотворения,   написанного   в   печальной   интонации,   объёмом приблизительно в сто строк.

И тут, ни на миг  не  упуская  из  виду  цели  – безупречности или совершенства во всех отношениях, – я  спросил  себя:  «Изо всех печальных предметов какой, в  понятиях  всего  человечества,  самый печальный?» «Смерть», – был очевидный ответ.

«И когда, – спросил я,  –  этот наиболее печальный изо всех предметов наиболее поэтичен?» Из того, что я уже довольно подробно объяснял, очевиден и следующий ответ: «Когда  он  наиболее тесно связан с прекрасным, следовательно, смерть прекрасной  женщины,  вне всякого сомнения, является наиболее поэтическим предметом на свете; в равной мере не подлежит сомнению, что лучше всего для этого предмета подходят  уста её убитого горем возлюбленного».

Эдгар По, Философия творчества,  в Сб.: По А.Э, Стихотворения. Новеллы. Повесть о приключениях  Артура  Гордона Пима. Эссе, М.,  «Аст», 2003 г., с. 711-712.

«И можно сказать, что тут началось стихотворение – с конца, где и должны начинаться все  произведения  искусства;  ибо  именно  на  этом  этапе  моих предварительных  размышлений  я  впервые  коснулся  пером  бумаги,   сочиняя следующую строфу:  

«Адский дух иль тварь земная, – повторил я, замирая, –  Ты – пророк. Во имя неба говори: превыше гор,  Там, где рай наш легендарный, – там найду ль я, благодарный,  Душу девы лучезарной, взятой богом в божий хор, –  Душу той, кого Ленорой именует божий хор?» <\p>

Каркнул ворон: «Nevermore».

Источник: https://vikent.ru/enc/336/

Анализ произведения Бунина “Ворон”

Произведение ”Ворон”  было написано в 1944 году, в период пребывания писателя за границей. Рассказ входит в цикл произведений ”Темные аллеи”.

Фабула

Главной темой рассказа является несчастная любовь. В рассказе Бунина «Ворон» рассматривается любовный треугольник, состоящий из девушки и влюбленных в неё отца и сына. То есть в треугольник образует три связи: сын – девушка, отец – девушка, сын – отец.

Эти связи по отдельности достаточно тривиальны: любовь двух молодых людей, любовь стареющего человека к молодой девушке, взаимоотношения отца с сыном. Но, когда эти связи переплетаются в одном произведении, закручиваются в общий треугольник, то получается уже совершенно небанальный рассказ с нотками драмы.

Пространство 
и время

Действие рассказа начинается ранней весной. Автор не случайно выбрал это время, весна,  как известно, пора любви. В этот период  все 
в природе просыпается, так и 
у главного героя сердце “встрепенулось” от зимней спячки, оно жаждало любви, которая не заставила себя ждать.

Приехав домой, герой находит 
в доме новую няню для своей 
младшей сестры Лили.  Заканчивается 
рассказ тем, что проходит время, и главный герой приезжает 
в Петербург и однажды встречает 
свою возлюбленную, которая к тому времени замужем за его отцом. Действие происходит осенью.

И снова 
автор не случайно выбирает это время 
года. Осень – пора расставаний, все 
в природе замирает, готовится 
ко сну.

Природа у Бунина играет важную роль: это и первый поцелуй во время грозы, которая стала вестником 
расставания, и удачно подобранные 
времена года – все у писателя продумано до мелочей.

Композиция

Интересна композиционная структура 
произведения . Повествование начинается с портретного описания отца героя: “Отец мой похож был на ворона”. И заканчивается также описанием внешности бывшей возлюбленной: “Она, держась легко и стройно, в высокой прическе белокурых волос, оживленно озиралась кругом”. Такое особенное, кольцевое, построение позволяет придать завершенность произведению.

 Композицию рассказа условно можно разделить на 3 части.<\p>

 Первая часть: предыстория жизни семьи героя и описание его отца. Интересно, что в этом рассказе Бунина предыстория вообще присутствует (часто в цикле «Темные аллеи» читатель сразу «попадает» в действие рассказа). Герой упоминает свою умершую мать и говорит о том, что у него сестра Лиля.

Большая же часть предыстории посвящена как раз описанию отца, похожего на ворона. Хотя эту первую часть мы условно назвали предысторией, она тоже начинается резкой и неожиданной фразой: «Отец мой похож был на ворона». Рассказчик объясняет сходство отца с вороном внешним видом.

<\p>

Отец уже и косо посматривает на сына: «чувствовал, что за этим мучительным старанием не видеть меня, а слушать отца и следить за злой, непоседливой, хотя и молчаливой Лилей, скрыт был совсем иной страх, – радостный страх нашего общего счастья быть возле друг друга».

От отца слышаться и странные намеки на красивые гардеробы девушки и на то, что он мало оставит сыну наследства. Но во второй части всё это лишь намеки.<\p>

Однако в третьей части, которая начинается с поцелуя героев, мы видим значительные перемены. Как это свойственно Бунину в цикле рассказов «Темные аллеи» после поцелуя отношения героев резко меняются.

И отец, что-то чуя, опять перестал выходить к вечернему чаю в столовую, стал опять молчалив и угрюм. Но мы уже не обращали на него внимания, и она стала спокойнее и серьезнее за обедами». После второго поцелуя героев всё опять переворачивается, но уже не в лучшую сторону. Отец велит сыну уехать.

Герой не осмеливается ослушаться отца и уезжает. Скорее всего, здесь 
действует именно практическое соображение – лишение наследства, он выбирает не любовь, а обеспеченное будущее.

Но ведь и героиня, выходя замуж за отца героя, делает точно такой же выбор..<\p>

В конце рассказа мы видим, что героиня кажется вполне довольной своим положением.

И рассказчик, глядя на нее, не вспоминает их любовь, он просто описывает её, никак не говоря о своих чувствах к ней.<\p>

Повествование.

Ярка и своеобразна речь героев, она играет важную роль в 
создании их образов, позволяет более 
тонко почувствовать характеры “ворона”, Елены Николаевны, главного героя. Его речь контрастна, многогранна, страстна и насквозь пропитана возвышенным чувством.

Она отражает  боль и любовь, радость и печаль, дополняя  действиями страсти. Как и большинство молодых людей, он горяч, нетерпелив и ослеплен чувством, которое в будущем принесет много страданий.

Елена Николаевна, в отличие от своего возлюбленного, немногословна, ее речь кратка, неэмоциональна и полностью отрицает характер героини. Речь “ворона” суха и имеет приказной оттенок, видно, что сам хозяин – натура властная и черствая.

“: То и дело что-нибудь говорил – медлительно, но говорил, – обращаясь, конечно, только к ней, церемонно называя ее по имени-отчеству:”, – говорил главный герой. Эти строки подтверждают, что Елена Николаевна с самого начала стала жертвой черного “ворона.

Образ “Ворона”

Отец героя, бесспорно, является ключевой фигурой в рассказе: «высокий, плотный, немного сутулый, грубо-черноволосый, темный длинным бритым лицом, большеносый, был он и впрямь совершенный ворон – особенно когда бывал в черном фраке, сутуло и крепко стоял возле какого-нибудь киоска, поводил своей большой вороньей головой, косясь блестящими вороньими глазами на танцующих…». Очень ярко создается автором образ  “ворона”. Бунин не называет читателю ни имени, ни фамилии отца, для него он просто “ворон”. И не случайно. Ворон – вор он, ворующий все, что попадется на глаз. Так и родной отец украл у сына самое дорогое в жизни – любовь.

Отец противопоставлен своему окружению дважды в рассказе. Первый раз это благотворительный вечер: «поводил своей большой вороньей головой, косясь блестящими вороньими глазами на танцующих, из подходящих к киоску, да и на ту боярыню, которая с чарующей улыбкой подавала из киоска плоские фужеры желтого дешевого шампанского крупной рукой в бриллиантах, – рослую даму в парче и кокошнике, с носом настолько розово-белым от пудры, что он казался искусственным». И второй раз это конец рассказа: «Он, во фраке, сутулясь, вороном, внимательно читал, прищурив один глаз, программу. В обоих случаях мы видим, что отец противопоставлен девушке, рядом с которой находится. Она – нарядная, оживленная, он же – «вороном». Но при этом отец выглядит живым, естественным, хотя и хмурым. А вот девушка, находящаяся рядом с ним, выглядит несколько искусственно, деланно. Несмотря на то, что рассказчик сравнивает отца только по внешним чертам с вороном, мы можем рассмотреть образ ворона в целом. Ворон в народной традиции, с одной стороны, символ мудрости и долголетия, с другой – черная, греховная птица с пронзительным и страшным криком, предвещающая смерть и несчастье. В Библии ворон проклят Ноем; символ ада, в противовес голубю. То есть ворон достаточно мрачный, недобрый образ, но наделенный мудростью. И мы видим, что отец рассказчика хмурый и неласковый человек. В рассказе дважды упоминается Наполеон – картинка в журнале и название пасьянса. Первый раз рассказчик вспоминает отца, проводя свои «птичьи» сравнения, второй раз – слушает разговор отца с гувернанткой. Возможно, есть какое-то сравнение отца с Наполеоном. В антитезу образу отца- «ворона» можно поставить образ гувернантки, отчасти похожей на голубя – она худенькая, белокурая, робкая. Сестра рассказчика тоже маленький «ворон» – черноглазая, темноволосая, страшно капризная и очень требовательная. Но и она не лишена фантазии, таланта – рисует какие-то сказочные города, когда болеет.<\p>

Источник: https://freepapers.ru/9/analiz-proizvedeniya-bunina-voron/242019.1632384.list1.html

«Ворон»: Последний подвиг Эдгара Алана По

Вышедший в России на две недели раньше релиза в Штатах фильм Джеймса Мак-Тига должен был бы вызвать ажиотаж. Тем более, что и сам Джон Кьюсак – исполнитель главной роли приезжал в Москву представлять «Ворона». Приезжал в явной надежде, что в России-то как раз фильм поймут как нигде…

Однако вышло несколько иначе. Нет, фильм нашел зрителя и вовсе не затерялся среди релизов. А в Москве, можно сказать, прошел даже и хорошо.

Все-таки остался еще в России читатель у Эдгара Аллана По, а кто-то даже помнит, что этот американский гений был не только мистиком, писателем и поэтом, но еще и породил на свет детектив, триллер, «готику» и был одним из отцов научной фантастики.

Малоизвестный писатель Эдгар Аллан По (Кьюсак) живет с енотом, пишет критические очерки в газету, проводит образовательные поэтические вечера, от случая к случаю выпивает и страдает от собственной непопулярности.

Такие вот «шедевры» кинокритики. Москва златоглавая, звон колоколов…

И это не одна такая рецензия. Кстати сказать, в известных изданиях фильм «Ворон» был встречен не очень дружелюбно. Ресурс Openspace.ru вообще фильм проигнорировал (между прочим, имея на руках интервью Кьюсака).

Правда до разухабистости «Афиши» не доходят даже те, кто фильм не принял. Но не это главное. Есть и очень лестные отзывы. Однако даже у тех, кто оценил фильм сугубо положительно, проступает одно – полное непонимание.

И искреннее, и фальшивое (некоторые-то как раз все поняли…)

И уже раздаются недоуменные вопросы: зачем, собственно, По был избран главным героем?<\p>

Что тут скажешь. По как раз на месте. Именно такой, какой есть, при нем и поэтический гений, и мощный интеллект. Проблема в другом. Проблема в русском кинозрителе и кинокритике. Наш кинозритель разучился видеть.

Вот перед нами детектив, да еще и мистический триллер (мистический, именно так!). Казалось бы, потребуется быть внимательным, ибо важен каждый эпизод, каждая мелочь.

Это ведь не «Шерлок Холмс» Гая Ричи и тут не будет творческой белиберды, которую можно просто наблюдать, развлекаясь приколами и мордобоем, ибо все непонятное «Холмс» с «Ватсоном» сами объяснят, да еще и по два раза.

Но, читая рецензии критиков и зрителей, видишь, что мимо внимания пролетели не какие-то детали – целые куски фильма! И если человек не понял, КАК Эдгар По умудряется перехитрить неуловимого и невероятно дерзкого убийцу, то невозможно понять и смысли трагического финала главного героя!

Он вовсе не нищий, но человек в быту совершенно неорганизованный и нужной суммы у него просто нет, а что было – забирает кабатчик за долги. По в ярости, но ему смеются в лицо, хотя оказавшийся среди публики француз с готовностью продолжает начатую героем строку из его стихотворения. Так может ли По пожаловаться на безвестность? Его там каждая собака знает.

Просто для этой пьяной таверны По – чужой. Его воспринимают как чудака. А ведь будь он пропойцей, тут бы он был свой. Но то-то и оно, что пьянство По носит характер, так сказать, экзистенциальный. Он сам и говорит, что пьет «для социализации». Это вовсе не шутка. Человек исключительного ума, гений, создающий новые миры, он и живет в своем мире.

А мир этот – трагический, наполненный не только мрачными фантазиями, но и страданием, закрыт для других людей. Так что для общения с ними По требуется просто-напросто снять огромное напряжение. Отсюда и пьянство. При этом он вполне остается джентльменом, что видно с первого взгляда.

<\p>

В действительности По накануне трагической гибели выехал в Балтимор из Ричмонда, где прочел лекцию о поэтическом принципе, имея при себе 1500 долларов (очень большие по тем временам деньги) в самых радужных надеждах, ибо планировал вскоре вновь жениться. Но затем он пропал на несколько дней и был обнаружен прохожим в Балтиморе на лавочке явно отравленный.

В бессознательном состоянии он был доставлен в больницу, где в бреду и скончался. Перед смертью он повторял только «Рейнолдс», но кто это и как связан с данными загадочными обстоятельствами, до сих пор остается неизвестным. Тайна гибели писателя породила целую литературу. И вовсе не на пустом месте.

Там столько поистине детективных обстоятельств…<\p>

Так что версия заговора, которая существует очень давно, тоже имеет под собой основания. Дело в том, что Эдгар Аллан По в своем творчестве касался очень важной проблемы – смыслов человеческой цивилизации.

Не надо забывать, что с самого начала Соединенные Штаты были проектом именно элит (американской и британской), так что оставлять без внимания формирование культуры молодой нации было бы с их стороны верхом беспечности. Кстати, конфликт Эдгара По с американским «мейнстримом» того времени в фильме показан очень хорошо (что наша критика, разумеется, в упор не видит).

По приходит в ярость от одного только предложения написать «хорошую кровавую историю», которую можно выгодно продать. «Если я буду писать это за деньги – я продам душу дьяволу!» – кричит По. (Кстати, значительная часть реплик героя – это его подлинные слова из писем и дневников, сценарий проработан очень тщательно.

) Так что басня о том, будто бы По из нужды писал «презираемые» им «страшилки» ради хлеба насущного, опровергается им самим.<\p>

Но кое-кто хочет его заставить писать именно «страшилки». Так и разворачивается потрясающая детективная история, когда некто начинает убивать ни в чем не повинных женщин (а потом и не только женщин) самым зверским образом. Полиция достаточно быстро обнаруживает, что почерк преступника поразительно напоминает некоторые сюжеты произведений Эдгара По. Герой подключается к расследованию. При этом По должен разгадывать головоломные загадки преступника (про криптографию уже сказано выше). Но тут, похитив близкого ему человека, маньяк выдвигает ультиматум: По должен описывать происходящие преступления в новеллах и публиковать их в балтиморском издании, иначе…

Кстати, этот момент (ультиматум с требованием писать новые истории о загадочных преступлениях) также странным образом прошел мимо внимания критики. А это очень важный момент.<\p>

Далее… нужно смотреть фильм, ибо начинается захватывающая погоня.

Запутанная детективная интрига, дьявольские головоломки, восхитительная и мрачная атмосфера готического триллера, выверенность сюжета, высокое чувство стиля – создатели фильма постарались сделать фильм как еще одно, последнее произведение самого героя. При этом По предстает действительно храбрым человеком, прекрасно владеющим и пистолетом.

<\p>

Это, кстати, также вызвало кривые усмешки московской критики, для которой писатель – это, конечно же Акунин, явно неспособный защитить даже себя. Пижоны не знают, что По был джентльменом, а значит с юных лет обучался и верховой езде, и владению оружием, да к тому же учился в пансионе в Англии, а это было покруче советской армии.

Что же касается армии, то и к ней Эдгар Аллан По имеет отношение – он год провел в Вест-Пойнте. Да и странно было бы ожидать, что реальный По уступит литературному Шерлоку Холмсу, если последний первоначально списан с его собственного персонажа – детектива Дюпена.

Да, он эстетски обставляет каждое преступление, он подлинно творит их. Но не это главное. Он СОРЕВНУЕТСЯ с героем в ХУДОЖЕСТВЕННОМ ОСМЫСЛЕНИИ смерти, в ее творческом постижении. Но для собственного творчества ему нужен именно По, ибо сам он – вторичен.

Дело в том, что творчество По – для него и есть объект творчества. Объект, который он разрушает, воспроизводя в реальности «убийственные» сюжеты писателя. А этим разрушает и самого автора. Знаете, что это? В искусстве это – основной принцип ПОСТМОДЕРНИЗМА.

Причем как философская концепция постмодернизм отвергает и человека, и гуманизм.

Но позвольте, ведь в 1849 году никто о постмодернизме еще и слыхом не слыхивал! Конечно. Должна пройти еще целая эпоха, чтобы постмодернизм утвердился и восторжествовал, так что мы с вами живем как раз в эпоху постмодерна. Но в том-то и гениальный замысел создателей «Ворона»: они помещают постмодерниста в 1849 год, делают современником По, и именно с ним должен сразиться герой.

Эдгар Аллан По – герой фильма «Ворон» сражается не просто за любимую. женщину. Он сражается за подлинное искусство с разрушителем искусства. Не на жизнь, а на смерть борются два творческих подхода, два принципа. И хотя в финале По гибнет (как и произошло в реальности), на самом деле американский гений одерживает высшую победу.

Как же это произошло? По удается разгадать очередную головоломку. Но преступник вновь ускользает. «Знатоки кино» ухмыляются, мол, экий незадачливый герой. Но на самом деле По не в силах победить «мейнстрим» культуры Америки, который идет как раз против принципов, за которые он борется. Ведь вот и его пытаются заставить стать частью масскультуры. Но По – гений.

И как художник, и как аналитик. И он побеждает. Он сам навязывает маньяку новый сюжет, от которого тот не может уклониться. Ибо велико искушение, да и не может он пойти против собственных принципов творчества. На этом По и ловит его.<\p>

Да, По идет навстречу собственной гибели. Но это его не страшит. Он всегда заглядывал за черту.

По одержал победу и спас свою любовь. Ибо его творчество и было принесением жертвы. В этом суть истинного гения – жертвовать себя творчеству. Из этой жертвы и рождались его произведения.

И принеся последнюю жертву, он и остается тем, кем мы его знаем и любим. Великим Эдгаром Алланом По.<\p>

Так что же такое фильм «Ворон»? Этот мистический триллер – послание нам от американских кинематографистов.

Так что это действительно фильм об Эдгаре По. В иносказательной форме создатели фильма дают нам свою версию событий 1849 года. Да, его убили. Буквально отравили.

И именно потому, что он до конца боролся за свои светлые принципы искусства. Но Сольери, отравив Моцарта, проиграл. Так проиграли и убийцы Эдгара Алана По. Он остается с нами.

Пока мы помним его и верны ему, пока мы берем с полки его книгу и возрождаем его, его удивительный мир.

Но как еще они себя могут вести, если фильм категорически отвергает их, их дешевые античеловеческие принципы в искусстве, за пропаганду которых они имеют такие хорошие деньги. Не какая-то жалкая критикесса, а подлинные хозяева.

Которым до Эдгара Аллана По, как тому жалкому убийце – никогда не дотянуться. Потому что художник прогнал Ворона. Он сильнее. И так будет всегда.

Источник: https://horrorzone.ru/page/voron-poslednij-podvig-edgara-alana-po

Можем ли мы назвать стихотворение «ворон» программным произведением всех романтиков?

Э.А. По

Ворон

    Как-то в полночь, в час унылый, я вникал, устав, без силы,

    Меж томов старинных, в строки рассужденья одного

    По отвергнутой науке и расслышал смутно звуки,

    Вдруг у двери словно стуки – стук у входа моего.

    “Это – гость,- пробормотал я,- там, у входа моего,

         Гость, – и больше ничего!”

    Ах! мне помнится так ясно: был декабрь и день ненастный,

    Был как призрак – отсвет красный от камина моего.

    Ждал зари я в нетерпенье, в книгах тщетно утешенье

    Я искал в ту ночь мученья, – бденья ночь, без той, кого

    Звали здесь Линор. То имя… Шепчут ангелы его,

        На земле же – нет его.

    Шелковистый и не резкий, шорох алой занавески

    Мучил, полнил темным страхом, что не знал я до него.

    Чтоб смирить в себе биенья сердца, долго в утешенье

    Я твердил: “То – посещенье просто друга одного”.

    Повторял: “То – посещенье просто друга одного,

         Друга, – больше ничего!”

    Наконец, владея волей, я сказал, не медля боле:

    “Сэр иль Мистрисс, извините, что молчал я до того.

    Дело в том, что задремал я и не сразу расслыхал я,

    Слабый стук не разобрал я, стук у входа моего”.

    Говоря, открыл я настежь двери дома моего.

         Тьма, – и больше ничего.

    И, смотря во мрак глубокий, долго ждал я, одинокий,

    Полный грез, что ведать смертным не давалось до тою!

    Все безмолвно было снова, тьма вокруг была сурова,

    Раздалось одно лишь слово: шепчут ангелы его.

    Я шепнул: “Линор” – и эхо повторило мне его,

         Эхо, – больше ничего.

    Лишь вернулся я несмело (вся душа во мне горела),

    Вскоре вновь я стук расслышал, но ясней, чем до того.

     Но сказал я: “Это ставней ветер зыблет своенравный,

    Он и вызвал страх недавний, ветер, только и всего,

    Будь спокойно, сердце! Это – ветер, только и всего.

        Ветер, – больше ничего! “

    Растворил свое окно я, и влетел во глубь покоя

    Статный, древний Ворон, шумом крыльев славя торжество,

    Поклониться не хотел он; не колеблясь, полетел он,

    Словно лорд иль лэди, сел он, сел у входа моего,

    Там, на белый бюст Паллады, сел у входа моего,

         Сел, – и больше ничего.

    Я с улыбкой мог дивиться, как эбеновая птица,

    В строгой важности – сурова и горда была тогда.

    “Ты, – сказал я, – лыс и черен, но не робок и упорен,

    Древний, мрачный Ворон, странник с берегов, где ночь всегда!

    Как же царственно ты прозван у Плутона?” Он тогда

         Каркнул: “Больше никогда!”

    Птица ясно прокричала, изумив меня сначала.

    Было в крике смысла мало, и слова не шли сюда.

    Но не всем благословенье было – ведать посещенье

    Птицы, что над входом сядет, величава и горда,

    Что на белом бюсте сядет, чернокрыла и горда,

        С кличкой “Больше никогда!”.

    Одинокий, Ворон черный, сев на бюст, бросал, упорный,

    Лишь два слова, словно душу вылил в них он навсегда.

    Их твердя, он словно стынул, ни одним пером не двинул,

    Наконец я птице кинул: “Раньше скрылись без следа

    Все друзья; ты завтра сгинешь безнадежно!..” Он тогда

         Каркнул: “Больше никогда!”

    Вздрогнул я, в волненье мрачном, при ответе стол

    “Это – все, – сказал я, – видно, что он знает, жив го,

    С бедняком, кого терзали беспощадные печали,

    Гнали вдаль и дальше гнали неудачи и нужда.

    К песням скорби о надеждах лишь один припев нужда

        Знала: больше никогда!”

    Я с улыбкой мог дивиться, как глядит мне в душу птица

    Быстро кресло подкатил я против птицы, сел туда:

    Прижимаясь к мягкой ткани, развивал я цепь мечтаний

    Сны за снами; как в тумане, думал я: “Он жил года,

    Что ж пророчит, вещий, тощий, живший в старые года,

        Криком: больше никогда?”

    Это думал я с тревогой, но не смел шепнуть ни слога

    Птице, чьи глаза палили сердце мне огнем тогда.

    Это думал и иное, прислонясь челом в покое

    К бархату; мы, прежде, двое так сидели иногда…

    Ах! при лампе не склоняться ей на бархат иногда

        Больше, больше никогда!

    И, казалось, клубы дыма льет курильница незримо,

    Шаг чуть слышен серафима, с ней вошедшего сюда.

    “Бедный!- я вскричал,- то богом послан отдых всем тревогам,

    Отдых, мир! чтоб хоть немного ты вкусил забвенье, – да?

       Пей! о, пей тот сладкий отдых! позабудь Линор, – о, да?”

        Ворон: “Больше никогда!”

    “Вещий, – я вскричал, – зачем он прибыл, птица или демон

    Искусителем ли послан, бурей пригнан ли сюда?

    Я не пал, хоть полн уныний! В этой заклятой пустыне,

    Здесь, где правит ужас ныне, отвечай, молю, когда

    В Галааде мир найду я? обрету бальзам когда?”

        Ворон: “Больше никогда!”

    “Вещий, – я вскричал, – зачем он прибыл, птица или д

    Ради неба, что над нами, часа Страшного суда,

    Отвечай душе печальной: я в раю, в отчизне дальней,

    Встречу ль образ идеальный, что меж ангелов всегда?

    Ту мою Линор, чье имя шепчут ангелы всегда?”

        Ворон; “Больше никогда!”

    “Это слово – знак разлуки! – крикнул я, ломая руки. –

    Возвратись в края, где мрачно плещет Стиксова вода!

    Не оставь здесь перьев черных, как следов от слов позорны?

    Не хочу друзей тлетворных! С бюста – прочь, и навсегда!

    Прочь – из сердца клюв, и с двери – прочь виденье навсегда!

        Ворон: “Больше никогда!”

    И, как будто с бюстом слит он, все сидит он, все сидит он,

    Там, над входом, Ворон черный с белым бюстом слит всегда.

    Светом лампы озаренный, смотрит, словно демон сонный.

    Тень ложится удлиненно, на полу лежит года, –

    И душе не встать из тени, пусть идут, идут года, –

        Знаю, – больше никогда!

    Перевод В. Брюсова

Семинар 5

ARS LONGA, VITA BREVIS

Н.В. Гоголь  «Портрет» 1842Г.

источники

текст : https://ilibrary.ru/text/77/index.html

материалы к докладам и анализу произведения: https://www.ngogol.ru/

Доклады (не более 2-3 минут):

1. гоголь. творчество.

2. История создания цикла «Петербургских повестей»

3. История создания повести «Портрет».

4. Значение художественного произведения в литературной жизни эпохи и литературная традиция

Вопросы:

Источник: https://studopedia.net/3_32907_mozhem-li-mi-nazvat-stihotvorenie-voron-programmnim-proizvedeniem-vseh-romantikov.html

Ворон

Эдгар Аллан По
“Ворон”

“Как-то в полночь, в час угрюмый, полный тягостною думой,
Над старинными томами я склонялся в полусне…”

Вы любите творчество Эдгара Аллана По так, как люблю его я? Не знаю, не знаю… В пору моего увлечения готической субкультурой довелось мне познакомиться с этим замечательным, угрюмым и талантливым писателем. Признаюсь, что тогда я нисколько в нём не разочаровался.

Его мрачные, мистические истории завлекли меня по “самые уши”, очаровав всю мою душевную сущность. И уже не отпускали “никогда”! Он до сих пор остаётся одним из самых любимых для меня автором. Родоначальник жанра “детектив”… Есть в нём самом, его жизни, судьбе и творчестве что-то притягательное и манящее.

Загадочное! Нам же всем нравится таинственность? Или нет? Нам же интересно заглянуть в то время, которое подарило миру этого гения? В чём он черпал вдохновение? Ведь интересно же! Тем более в наш двадцать первый век, который отрицает многое из того, что окутывало век девятнадцатый! Можем ли мы в наше неимоверно циничное время, когда девиз “не получилось с одной – получится с другой” правит миром, оценить ту душевную тоску и боль по той единственной, чистой, но уже потерянной любви, которой больше уже может и не быть?. Людям современного мира кажется, что люди времён ушедших были чересчур сентиментальными и импульсивными. Пусть так! Но они были искренними в своих чувствах и желаниях. А мы…?

“…Я сидел, догадок полный и задумчиво-безмолвный…”

О чём писал По? Люди, знакомые с его творчеством, незамедлительно ответят, что о смерти, потустороннем мире, боли, скорби и неземных страданиях. И ведь будут правы! Но в этой форме ясно проступают вопросы вечности.

В каком виде предстаёт перед человеком вечность, олицетворяемая смертью? Чёрный кот, чёрный волк, чёрный ворон… Ворон – птица мистическая, “говорящая”, которая символизирует пророчество и несёт своим образом недоброе предзнаменование. Получатся, что неспроста она является ключевым героем в поэме.

Неспроста единственным словом, которое он произносит, является это самое “никогда”. Тому, на что надеется наш лирический герой, не суждено сбыться. Как бы он этого не хотел. Ему не дано вновь обрести душевный покой, встретить свою любовь. Даже после смерти. Но ему и не дано забыть то, что было.

Память и воспоминания также жгут его сердце и тлеет печаль в его душе. И герою остаётся только бороться с самим собой, с мыслями, воспоминаниями…

Эдгар Аллан По как никто другой понимал всю трагичность жизни человека, в которой одна потеря может изменить всё; жизни, где постараться забыться можно только на дне стакана, что в свою очередь с лёгкостью приведёт к появлению страшных образов или видений. И вот он уже перед нами…

“…Ворон, гордый Ворон старых дней…”

Нет, вы просто попробуйте почитать эту поэму “в полночь, в час угрюмый”. Попытайтесь войти в образ лирического героя, попытайтесь проникнуться мыслями и страданием молодого человека, который потерял “светило прежних дней”.

Попробуйте открыть это произведение в мрачное время года, которое именуется поздней осенью или в декабре, зажечь свечу или тусклую настольную лампу, приоткрыть окно, чтобы ветер ворвавшись в ваши владения колыхнул шторы. Поставьте рядом бокал красного вина. Потом закройте глаза, представьте себя в одежде того времени, ощутите себя молодым человеком (может быть даже студентом).

Прислушайтесь к своему бьющемуся сердцу и обратите внимание на мерное и ровное (до поры до времени) дыхание. И дерзайте. Перед вами предстанет целый мир полный теней, не такой манящий как у других поэтов, но всё же притягательный своими метафорами и не только. И слова, даже если вы того не желаете, лишь дополнят картину удушающего и безнадёжного горя.

Полное погружение в это стихотворение, которое на мой скромный взгляд по силе своего воздействия является лучшим в западной поэзии, вам гарантировано.

“…Кресло я свое придвинул против Ворона тогда…”

Она может вам не понравиться, оставить равнодушным(-ой), вы можете её не понять, но, уверяю вас, не оценить прекрасное в поэзии По у вас просто не получится! Что-что, а стиль у него имелся.

И как создателю определённой и явно проступающей своей дрожью по телу атмосферы ему равных не было и нет по сей день.

Так в чём же заключается притягательность этой поэмы? В глубине исключительных чувств, страданий и метаний, в глубине мысли и переживаний, в неповторимой форме, в философии и звенящей в строках красоты! Эта поэма является символом того, что можно назвать “каждый раз вижу/открываю что-то новое”. Стихотворение прекрасно своим ритмом, своей структурой, уникальным внутренним монологом человека и бьющим в набат повторяющимся рефреном “никогда”, которое будет угнетать до самого конца. Сразу вспоминается монотонный метроном, звуки которого так пугали и вводили в ступор немцев в Сталинграде. Думаю, ощущение или предвкушение неизбежного конца и бренности бытия были схожи. Пусть и по разным причинам. Ведь оно звучит как приговор, который уже никогда нельзя будет обжаловать. Ты обречён, ты проклят, лирический герой! Фатум…

“…И душа моя из тени, что волнуется всегда.
Не восстанет – никогда!”

P.S. Известно большое количество переводов этой поэмы, но я впервые познакомился с ней посредством Константина Бальмонта, и считаю этот перевод самым лучшим, запоминающимся и самым атмосферным.

P.P.S. Как дополнение, настоятельно рекомендую для затравки прочитать и стихотворение “Аннабель Ли” в переводе всё того же Константина Бальмонта.

Рецензия написана под музыку Ludovico Einaudi – Sotto Falso Nome.

Danke für Ihre Aufmerksamkeit!
Mit freundlichen Grüßen

А.К.<\p>

Источник: https://www.livelib.ru/work/1000306466/reviews-voron-edgar-allan-po