Сатирическая и нравоучительная журналистика аддисона и стила

Стил и Аддисон:истоки просветительской журналистики

Родоначальниками просветительской журналистики на Западе по праву считаются англичане Джозеф Аддисон и Ричард Стил – журналисты, писатели, политики, издатели журналов “Болтун” (1709-17110, “Зритель” (1711-1712), “Опекун” (1713). Их деятельность в этих изданиях привела к принципиальному пересмотру представлений как о содержательной стороне периодической печати, так и о её общественной роли.

Особенно интересна для анализа структурно-содержательная модель, представленная журналом “Зритель”. Стержнем номеров являлись проблемные эссе, посвященные нравам в свете и за его пределами, торговле и бирже, образованию и досугу, женскому и церковному вопросам…. Авторы представили здесь целую галерею образов-масок: помещик, торговец, судейский, военный, священник, светский щёголь и т.д.

От лица любой из этих масок они могли высказываться о волновавших их вопросах общественной жизни, заявляя при этом о своём политическом нейтралитете. Принципиальным было не высказывать “пристрастия ни к одной из партий”, находясь в “равном удалении” от соперничающих станов.

Примечательным был и сам способ ведения критики, избранный журналом. Критика должна была увещевать мягко и ненавязчиво, убеждать, а не карать.

“Разумными и достойными занятиями” Зритель желал “усмирять враждующие партии, смягчать завистливого, охладить гневного, избавить кого-либо от закоренелого предрассудка”, заботясь одновременно о том, чтобы “назидание было приятным, а развлечение – полезным”.

Поэтому-то журнал предлагал себя шутливо как уместную добавку к “утреннему чаю”, как “неотъемлемую часть чаепития”.

Другой чертой идеологии журнала как издания именно новой эпохи, эпохи Просвещения, стало обращение к тому аспекту человеческой жизни, который доселе к области высокой словесности никак не мог быть приближен. Это – торгово-коммерческие отношения. Обретение благосостояния, личное обогащение особенно приветствовалось, даже поэтизировалось, если было связано с принесением пользы другим.

В частности, подчёркивалось, что торговля интенсифицирует процессы коммуникации в обществе.

Здесь в ход шёл традиционный для просветителя “естественный” аргумент, что “сама природа положила законом жизни зависеть друг от друга”, когда “уроженцы разных мест связаны общими интересами”.

Поэтому, “нет в обществе более полезных людей, чем торговцы”, полагал Зритель, поскольку они “связывают человечество взаимным обменом благ, распределяют дары природы, дают работу бедным, силу – богатым”.

Поэтизация буржуазных торгово-коммерческих отношений станет более привычной именно с подачи Аддисона и Стиля, и даже за пределами Англии. Это видно, например, в журналистике Бенджамина Франклина, находившегося под их непосредственным влиянием.

Другой же английский писатель, современник Аддисона и Стила, Даниель Дефо, несколько позже в своих романах выведет целую плеяду героев, для которых обретение денег и прочих материальных благ станет постоянным источником удовольствия.

<\p>

Несомненно, эссеистика Аддисона и Стила, полюбившаяся отечественному читателю уже в XVIII веке, будучи воспринята сегодня, даёт возможность по-иному взглянуть на некоторые явления современного капитализирующегося общества. Не заслоняя серьёзности последних, она позволит оценить их не только в строго социально-критическом аспекте, но и с долей юмора, идущей от “естественного” здравого смысла.<\p>

© А.В. Пустовалов

Источник: https://psujourn.narod.ru/lib/enlight_journ.htm

8. Джозеф Аддисон, Ричард Стил, Дэниэл Дефо и Джонатан Свифт – выдающиеся публицисты

Задача
просветительской журналистики –
исправлять нравы общества посредством
просвещения и развлечения.

Поэтому язык
просветительских изданий отличался
простотой и ясностью, чтобы быть понятным
и доходчивым максимально большему числу
читателей.

Как писал Даниэль Дефо, «если
меня спросят, какой стиль я считаю
наилучшим, то я отвечу – тот, на котором
можно разговаривать с пятью сотнями
людей самых разнообразных профессий,
исключая идиотов и сумасшедших, и быть
понятым всеми».

Ответом на меткую
карикатуру стал суд над памфлетистом,
публичное сожжение обнаруженных
экземпляров, штраф и троекратное
выставление к позорному столбу. Дефо
удалось превратить гражданскую казнь
в собственный триумф.

В тюрьме Дефо
написал «Гимн позорному столбу» (1703),
который поступил в продажу как раз в
момент исполнения приговора, – и
собравшаяся на площади толпа приветствовала
Дефо рукоплесканиями и осыпала его
цветами.

После
выхода из заключения в 1704 г. Дефо стал
издавать собственный журнал «The Weekly
Review» в качестве независимого журналиста.
Тюремное заключение сделало Дефо «еще
любезнее народу; он писал сатиры,
политические сочинения, полемические
статьи.

Дефо продолжал издавать журнал, заполняя
его в основном материалами собственного
сочинения, вплоть до 1713 г. и даже получил
прозвище «господин Ревью».

В
английской просветительской журналистике
выделились два подхода к исправлению
нравов – сатирический и морально-дидактический.

Их не всегда можно разъединить, но если
выделять крайние стороны, то нравоучительная
журналистика Джозефа Аддисона и Ричарда
Стиля оказывается с одной стороны, а
едкая сатира Джонатана Свифта – с
другой. Как остроумно заметил У.М.

Теккерей, Аддисон – «мягкий сатирик,
он никогда не наносил запрещенных
ударов; милосердный судья, он карал
только улыбкой. В то время как Свифт
вешал без пощады».

Свифт
оставил яркий след в истории английской
журналистики. Размышляя о силе
публицистического дарования Свифта,
тот же Теккерей заметил, что «самые
хищные клюв и когти, какие когда-либо
вонзались в добычу, самые сильные крылья,
какие когда-либо рассекали воздух, были
у Свифта».

Памфлет был излюбленным
жанром Свифта. Он никогда не подписывал
свои публицистические произведения,
мистифицируя читателей вымышленными
именами.

А когда в прессе появилась
статья, требующая запрета анонимности
публикаций, Свифт резко возразил,
утверждая, что «помимо того, что такая
статья закона сделает невозможной
деятельность благочестивых людей,
которые, публикуя превосходные сочинения
на благо религии, предпочитают в духе
христианского смирения остаться
неизвестными, не подлежит сомнению, что
все, обладающие подлинным талантом и
познаниями, наделены непреодолимой
скромностью и не могут быть уверены в
себе, впервые отдавая на суд людской
плоды своего ума».

В нем дается тонкая и
злая пародия на Реформацию и на различные
направления внутри христианского
вероучения, отразившая реакцию Свифта
на события английской революции и на
деятельность пуритан.

Под масками Петра,
Мартина и Джека возникают образы
католицизма, лютеранства и кальвинизма
(пуританства).

Политические
пристрастия Свифта вначале были на
стороне вигов, но в 1709–1710 гг. он порвал
с вигами и, став редактором торийского
еженедельника «The Examiner» («Исследователь»),
вел его с ноября 1710 г. по июнь 1711 г. (№
13–43).

В «The Examiner» Свифт опубликовал целый
ряд памфлетов, статей и стихотворений,
направленных против лидеров партии
вигов.

В пылу политической борьбы Свифт
писал, что «партия наших противников,
пылая бешенством и имея довольно досуга
после своего поражения, сплотившись,
собирает по подписке деньги и нанимает
банду писак, весьма искушенных во всех
видах клеветы и владеющих слогом и
талантом, достойными уровня большинства
своих читателей».

Даже
самое известное произведение Свифта –
роман «Путешествия Гулливера» (1726) –
не что иное, как развернутый памфлет,
который не сосредоточивается на одной
проблеме, но поднимает бесконечное
множество проблем – от государственного
устройства Британии до нравов ученого
мира и духовного облика человека в целом
(йеху).

Серия
памфлетов Свифта «Бумаги Бикерстафа»
(1708–1709) определила форму нравоучительной
журналистики Ричарда Стиля и Джозефа
Аддисона. Свифту удалось создать
запоминающуюся комическую маску Исаака
Бикерстафа, имя которого стало
нарицательным. Ричард Стиль, бывший в
ту пору редактором официальной газеты,
решил использовать созданную Свифтом
маску для издания нового журнала в 1709
г.

Издание начиналось
обращением Бикерстафа, предлагавшего
читателю «поучительное и вместе с тем
вызывающее на мысль чтение», которое
«благодетельно и необходимо». Удачно
найденная маска и точно выдерживаемая
программа издания завоевали английского
читателя. В 1710 г. издательским проектом
своего друга заинтересовался Джозеф
Аддисон.

Он стал присылать в журнал свои
статьи и эссе. В журнале «The Tatler» Аддисон
«нашел свое призвание, и самый
восхитительный собеседник в мире
заговорил».

С
приходом Аддисона качество журнальных
публикаций возросло, а многие его эссе
до сих пор переиздаются и считаются
непревзойденными образцами английской
эссеистики.

Помимо эссе, в номер
(«The Tatler» выходил три раза в неделю)
включались также мелкие объявления и
заметки.

Опасаясь,
что маска Исаака Бикерстафа может
потерять свою привлекательность, Аддисон
и Стиль прекратили издание «Болтуна»
в начале 1711 г., когда журнал находился
на пике своей популярности.

В тот же год
появился самый удачный журнал в творческом
наследии Аддисона и Стиля – «The Spectator»
(«Зритель»).

Подлинной
удачей стал образ «Зрителя» – сэра
Роджера де Коверли, добропорядочного
провинциального джентльмена, английского
чудака, с любопытством вглядывавшегося
в окружающий мир: «Так и живу я на свете,
скорее как Зритель, созерцающий
человечество, чем как один из его
представителей; таким образом, я стал
прозорливым государственным деятелем,
военным, торговцем и ремесленником,
никогда не вмешиваясь в практическую
сторону жизни. Теоретически я прекрасно
знаю роль мужа или отца и замечаю ошибки
в экономике, деловой жизни и развлечениях
других лучше, чем те, кто всем этим занят,
– так сторонний наблюдатель замечает
пятна, которые нередко ускользают от
тех, кто замешан в деле. Короче говоря,
я во всех сторонах своей жизни оставался
наблюдателем, и эту роль я намерен
продолжать и здесь».

Тираж
«The Spectator» вырос до 14000 экз., читатели в
Европе и колониях с нетерпением ждали
каждого нового выпуска.

Но Аддисон и
Стиль оказались верными избранной
издательской стратегии, и когда интерес
к «The Spectator» достиг максимальных пределов,
они предпочли сменить литературные
маски.

«The Spectator» просуществовал два
года – всего вышло 555 номеров, в последнем
номере было объявлено о неожиданной
женитьбе одного из персонажей и о
скоропостижной кончине другого. Круг
участников клуба распался, а вместо
«The Spectator» в 1713 г.

появилась новая маска
и новый журнал «The Guardian» («Опекун»). «The
Guardian» имел почти такой же успех, как и
«The Spectator», однако продержался около
года, после чего журналистский тандем
Стиль-Аддисон распался. В 1714 г. Аддисон
в одиночку продолжил выпуск журнала
«The Spectator», но довел его только до 635-го
номера.

Влияние
«The Spectator» и других аддисоновских журналов
на развитие английской и европейской
журнальной традиции было феноменальным.
Только в Англии количество подражаний
исчислялось десятками.

«”Шептун”
(“The Wisperer”, 1709), “Ворчун” (“The Grumbler”,
1715), “Брюзга, или Диоген, выгнанный из
бочки” (“The Grouler, or Diogenes robb'd of His Tub”,
1711), “Болтунья” (“The Female Taller”, 1709–1710),
“Развлекатель” (“The Entertainer”, 1717–1718),
“Критик на 1718 год” (“Critick for the Year
MDCCXVIII”, 1718), “Осведомитель” (“The
Intelligencer”, 1728), издававшийся Томасом
Шериданом, отцом знаменитого драматурга,
при участии Свифта; “Попугай” (“The
Parrot”, 1728), “Всеобщий зритель” (“The
Universal Spectator”, 1728–1746), издававшийся Генри
Бейкером, зятем Дефо, и множество других
листков оспаривали друг у друга внимание
публики»[5].

Более
того, журналы Аддисона и Стиля многократно
переиздавались в виде отдельных книг
в течение XVIII в. и были переведены на
большинство европейских языков.

Новую
издательскую модель, отличную от
аддисоновской, смог предложить только
в 1731 г.

Во
Франции журналистские идеи Аддисона и
Стиля были реализованы Пьером де Мариво
и аббатом Прево.

В таких журналах Мариво,
как «Le Spectateur français» («Французский
зритель», 1722–1723), где само заглавие
перекликалось с английским «The Spectator»,
«L'indigent philosophic» («Неимущий философ»,
1728) и «Le Cabinet du philosophe» («Кабинет философа»,
1734), заметно стремление познакомить
французского читателя с английскими
культурными традициями. Мариво не был
подражателем – изысканно-метафоричный,
полный неологизмов язык его журналов
получил наименование «мариводаж». В
свою очередь, творчество Мариво
пользовалось большим успехом в Англии.

Антуан
Франсуа Прево, более известный под
именем аббата Прево, создателя знаменитого
романа «История кавалера де Грие и Манон
Леско», также внес свой вклад в развитие
французской журналистики. Вынужденный
с 1728 по 1734 гг.

скрываться то в Англии, то
в Голландии, Прево познакомился с
методами и приемами английской
журналистики. В 1733 г.

Прево в Лондоне
основал по образцу «The Spectator» еженедельный
журнал «Le Pour et le Contre» («За и против»,
1733–1740).

Журнал,
который создавался в Англии, но
распространялся в Париже, стал заметным
явлением в журналистском мире Франции.
Само заглавие журнала Прево манифестировало
приверженность к объективности.
Достоверность и надежность информации,
качество критических выступлений
внушали доверие. Сам Вольтер добивался
того, чтобы рецензии на его произведения
помещались в журнале аббата Прево.

В
Германии линия английской просветительской
журналистики была продолжена такими
нравоучительными изданиями, как «Der
Vernunfter» («Разумник», 1713–1714), «Die lustige Fama»
(«Веселая молва», 1718), «Der Freigeist»
(«Вольнодумец», 1745), «Der Hypochondrist»
(«Ипохондрик», 1762).

«Discourse des Mahlern» вступил в борьбу
с галломанской эстетикой «лейпцигской
школы», возглавляемой Иоганном Кристофом
Готшедом. Пятнадцатилетняя «литературная
война» между «цюрихской» и «лейпцигской»
школами была перенесена на страницы
периодических изданий самого И.К.

Готшеда
– «Die vernunftigen Tadlerinnen» («Разумные
прорицательницы», 1725–1726) и «Der Bidermann»
(«Честный человек», 1728–1729).

В
Италии продолжателем идей английской
нравоучительной журналистики стал
известный поэт и критик Гаспаро Гоцци,
который с 1760 г. издавал «Gazzetta Veneta»
(«Венецианская газета»), почти полностью
заполняя еженедельник своими собственными
сочинениями.

Особое
место в немецкой просветительской
журналистике занял журнал «Hamburgische
Dramaturgie» («Гамбургская драматургия»),
издаваемый Г.Э. Лессингом.

Задачей журнала стало
формирование театрального вкуса нации,
и хотя издание просуществовало всего
два года (1767–1768), ему было суждено выйти
за рамки простого журнала. «Гамбургская
драматургия» стала крупнейшим памятником
эстетической мысли немецкого Просвещения.

Источник: https://StudFiles.net/preview/1868139/page:8/

Влияние английской просветительской журналистики на российскую сатирическую печать 18в

   Сначала его «Трутень», а потом и другие издания привлекли к себе всю читающую публику. «Трутень» отличается от других журналов необычайным многообразием представленных в нем жанров прозаической сатиры.

Помимо нравоописательных очерков и форм сатирической эпистолярии, Новиков почти в каждом номере журнала помещает рубрику пародийных «Ведомостей», печатает острые сатирические «рецепты», в которых дает портреты господ-самодуров или тщеславных пустоголовых щеголей и кокеток. Здесь он продолжает традиции пародийных курантов и юмористических лечебников XVII в.

Параллельно к этим материалам в новиковском журнале публикуются мастерские мистификации, поразительные по своей жизненной достоверности и художественной выразительности, создающие ощущение подлинных документов. Таковы, например, «Копии с отписок крестьян к своему помещику» и ответная «Копия помещичьего указа крестьянам».

Политическая злободневность у Новикова подкреплена яркой художественной образностью и особым писательским стилем. Заслуга Новикова как издателя в том, что он сумел привлечь на свои страницы лучшие литературные умы своего времени.

   После ошеломляющего успеха «Живописца», с его острыми обличительными выступлениями, вновь наблюдается 
спад.

Сатирический пафос критики 
общественного строя и развращенности нравов правящего сословия уступает в «Кошельке» место отстаиванию идей национальной самобытности и духовных отечественных ценностей; налицо преобладание чисто позитивной программы.

Объектами нападок теперь выступают в основном представители страны, в которой издатель видит источник упадка нравственности российского дворянства. Речь идет о Франции.

    
«Сатирические журналы Н.И. Новикова», выпущенные АН в 1951, являются лучшим изданием для ознакомления с деятельностью автора. Здесь собраны все его журналы. Вступительная статья, написанная П.Н.

Берковым, дает исчерпывающий комментарий к его жизни и творчеству в контексте политической ситуации его времени. А учебник Беркова считается лучшим по истории русской журналистики 18в. (М.-Л., 1952). На него ссылаются большинство авторов современных работ (например, Лебедева О.Б.

«Русская литература 18в.»)<\p>

   В работе В. Д. Рака «Русские литературные сборники и периодические издания второй половины 18 века» произведен поиск подлинников, оригиналов и конкретных источников русских переводов 18в.

Точную библиографическую «привязку» получили более 300 книг и 950 журнальных публикаций, а также большое число мелких сочинений и анекдотов.

   Разумеется, В.Д  Рака интересует не чистая библиографическая справка о каждом из переводных сочинений, а то, как, почему и зачем вовлекаются в национальную литературную, культурную и общественную жизнь России разнообразные явления древних, новых и новейших зарубежных литератур.

Им же было написано предисловие к книге памфлетов Свифта. «Джонатан Свифт. Памфлеты». М, 1987.<\p>

Она более анекдотична, чем собственно научна.<\p>

   В книге «Русская сатира 18 в.» Ю.В. Стенник говорит о том, что мощное сатирическое направление сыграло определяющую роль в формировании передового общественного мнения эпохи, а И.З. Серман в «Русском классицизме. Поэзии. Драме.

Сатире» отмечает особенный интерес с точки зрения эстетических проблем литературы русского классицизма к изучению тех своеобразных и интересных форм сатирической прозы, которые разрабатывала русская сатирическая журналистика в пору своего расцвета в 1769 – 1772 гг.

, и в первую очередь художественных принципов сатиры новиковских журналов,

   останавливается подробнее на жанрах этих журналов.

   Актуальность 
данного исследования  видится 
в том, что существует большое 
количество работ, посвященных рассматриваемому периоду истории и выбранным авторам, однако совокупные сведения редки и мало доступны читателю. Необходим подробный анализ преемственности литературных опытов, который однако не стоит сводить только к текстологии, в то время как нуждается в уточнении социально-философский аспект. Этим мы и попробуем заняться.

   Целью работы является сопоставление сатирической традиции просветительского периода в Англии и России и анализ отражения методов и приёмов творчества Свифта, Стила и Аддисона на самых востребованных российских журналах 18 века – Екатерининской «Всякой всячине» и, самое главное, журналах, издававшихся под руководством Новикова.

   В соответствии с этим были определены следующие задачи.

1. Рассмотреть связь российской сатирической печати 18 века с английской просветительской журналистикой.
2. Определить общие направления творчества.
3. Выявить общие приемы и средства.
4. Определить влияние внешних и внутренних факторов на появление различий в творчестве (национальная специфика и субъективное восприятие мира авторов)

   На 
протяжении всего исследования мы будем опираться на работы выдающихся представителей Англии и России того времени и сопоставим творчество Свифта, Стила и Аддисона с творчеством Екатерины II и Н.И. Новикова.  
      
      
      
      
  

   Глава № 1.

   Преемственность сатирических традиций Англии и России в эпоху Просвещения. Влияние внешних и внутренних факторов на появление различий в творчестве (национальная специфика и субъективное восприятие мира авторов)  

   Сатирическая 
и нравоучительная журналистика – характерное явление для 
европейской литературы 18в. Журналы Стила и Аддисона переводятся на французский и немецкий языки, становятся образцом и примером для журналов американских, русских и т.д.

Формы сатирико-нравоучительного исследования нравов, т.е.

социальных отношений, оказываются удивительно емкими и пригодными в равной степени для всех европейских стран, при всех различиях между конституционно-монархической Англией, с одной стороны, и абсолютистской Россией – с другой.4

   Пережив кровавые потрясения гражданской войны 
и религиозной нетерпимости, англичане 
стремились к стабильности, а не к кардинальному изменению существующего 
строя.

Отсюда умеренность, сдержанность и скептицизм, отличающий английское Просвещение.

Национальной особенностью Англии было сильное влияние пуританизма на все сферы общественной жизни, поэтому общая для просветительской мысли вера в безграничные возможности разума сочеталась у английских мыслителей с глубокой религиозностью.

   Задача 
просвещения народа, которую ставили перед собой просветители, требовала внимательного отношения к вопросам воспитания и образования. Отсюда – сильное дидактическое начало, проявляющееся не только в научных трактатах, но и в литературе.

Европейская культура этого времени породила огромное количество романов и трактатов, повествующих о преобразовании мира по законам разума и справедливости. Одновременно как утопию и антиутопию можно рассматривать роман Д.

Свифта «Путешествие Гулливера», в котором развенчиваются такие основополагающие идеи Просвещения, как абсолютизация научных знаний, вера в закон и естественного человека.

   На 
личности Свифта хотелось бы остановиться подробнее, потому что он не подпадает 
под классическое представление 
об идеологе просвещения.

Остался сторонником многовекового представления о постепенном вырождении всей природы и с нею человечества, а также о круговых повторениях истории. Приложил все усилия к сохранению нынешнего порядка, потому что, каким бы плохим он ни был, он всегда будет лучше грядущего.

6 Свифт остался чужд концепции свободы личности, к разработке которой приступали в его эпоху мыслители, разрушавшие феодальные представления и порядок.

Он придерживался традиционной точки зрения, признававшей необходимость стабильной, жесткой социальной структуры, в которой каждый занимал бы постоянное положение, не питая мысли о его перемене.7 Однако, несмотря на своё английское происхождение, Свифт энергично защищал права простых ирландцев и заслужил искреннее уважение с их стороны. Он провозгласил по существу декларацию прав угнетённого народа:

   «Всякое управление без согласия управляемых 
есть самое настоящее рабство… По законам Бога, природы, государства, а также по вашим собственным 
законам вы можете и должны быть такими же свободными людьми, как ваши братья в Англии».

   В 1724 анонимно изданы и разошлись многотысячным 
тиражом мятежные «Письма суконщика», призывающие к бойкоту английских товаров и неполновесной английской монеты.

Резонанс от «Писем» был 
оглушительным и повсеместным, так 
что Лондону пришлось срочно назначать нового наместника для успокоения ирландцев. Премия, назначенная тому, кто укажет имя автора, осталась невручённой.

Удалось найти и отдать под суд печатника «Писем», однако присяжные единодушно его оправдали. Премьер-министр лорд Уолпол предложил арест «подстрекателя», но ему пояснили, что для этого понадобится целая армия.

   В конечном счёте Англия сочла за лучшее пойти на некоторые экономические 
уступки (1725), и с этого момента 
англиканский декан Свифт стал национальным героем и неофициальным лидером католической Ирландии.

<\p>

   С таким же пафосом против угнетения 
крестьян выступал впоследствии Новиков. Борьба против несправедливости объединяет всех сатириков.

   Сатира 
всегда направлена на злободневные темы, поэтому писатели должны быть активно включены в общественную жизнь и иметь свою ярко выраженную точку зрения на происходящее.

   Стил 
и Аддисон активно занимались политической деятельностью, совмещая ее с литературной. Придерживались принципа гуманизма и философской умеренности, компромисса свободомыслия с религией. Они занимались формированием морально-эстетического видения эпохи. Создатели нравственной журналистики.

   Стил 
– основатель нового типа изданий 
английской периодики (еженедельное обозрение), которые (по типу изданий Свифта) адресованы образованным горожанам. Их отличает элегантно-иронический стиль. Также он является создателем газетного эссе, из которого впоследствии выросли передовая и фельетон. Политические «эссе» Стила служили пропаганде и защите взглядов партии вигов.

   Первое 
издание – «Болтун». 1709 год. В качестве подставного редактора Стил позаимствовал 
персонаж у Свифта из серии памфлетов 
«Бумаги Бикерстафа» – основы всей нравоучительной 
журналистики. Обсуждение злободневных тем идет через литературно-комическую маску.

   Аддисон заинтересовался проектом и послал в издание несколько своих 
заметок. Авторы стали сотрудничать и качество заметно возросло.

   Структура «Болтуна» основывалась на одной 
теме. Все материалы подчинены 
ей. Эссе – стержень.

   Ежедневный 
для широкой аудитории. Придумали 
несколько персонажей, членов закрытого 
английского клуба, которые делятся своими взглядами. Тематика различна.

   Все персонажи занимают позицию стороннего наблюдателя и не принимают активных действий. Философско-созерцательный подход. Тираж вырос до 14 000 экземпляров.<\p>

   На 
этот раз инициатива принадлежала Аддисону, который видел задачу издания в том, чтобы «вывести Просвещённость из чуланов и библиотек, школ и университетов и поселить её в клобах и ассамблеях, в кофейнях и за чайными столиками». Этот модный журнал, выходивший под названием «Spectator» («Наблюдатель», «Зритель») практически ежедневно с марта 1711 по декабрь 1712 г., представлял читателям не только политические новости, литературные новинки, обзоры последних веяний в мире моды, но и серьёзные критические разборы. Издатели стремились не столько потакать вкусам публики, сколько возвышать их уровень. Перед читателями «Наблюдателя» проходили галереи модных чудаков, сопровождаемые забавными карикатурами.<\p>

Источник: https://stud24.ru/journalism/vliyanie-anglijskoj-prosvetitelskoj-zhurnalistiki-na/25021-73822-page2.html

Сатирические издания Аддисона и Стиля

В английской просветительской журналистике выделились два подхода к исправлению нравов – сатирический и морально-дидактический.

Их не всегда можно разъединить, но если выделять крайние стороны, то нравоучительная журналистика Джозефа Аддисона и Ричарда Стиля оказывается с одной стороны, а едкая сатира Джонатана Свифта – с другой. Как остроумно заметил У.М.

Теккерей, Аддисон – «мягкий сатирик, он никогда не наносил запрещенных ударов; милосердный судья, он карал только улыбкой. В то время как Свифт вешал без пощады».

Серия памфлетов Свифта «Бумаги Бикерстафа» (1708–1709) определила форму нравоучительной журналистики Ричарда Стиля и Джозефа Аддисона. Свифту удалось создать запоминающуюся комическую маску Исаака Бикерстафа, имя которого стало нарицательным. Ричард Стиль, бывший в ту пору редактором официальной газеты, решил использовать созданную Свифтом маску для издания нового журнала в 1709 г.

Журналу Стиля, получившему название «The Tatler» («Болтун») и имевшему подзаголовок «Болтун Исаака Бикерстафа», суждено было положить начало не только английской, но и всей европейской нравоучительной журналистике. В 1710 г. издательским проектом своего друга заинтересовался Джозеф Аддисон. Он стал присылать в журнал свои статьи и эссе.

Опасаясь, что маска Исаака Бикерстафа может потерять свою привлекательность, Аддисон и Стиль прекратили издание «Болтуна» в начале 1711 г., когда журнал находился на пике своей популярности.

На этот раз Аддисон и Стиль разработали целую галерею масок, членов небольшого клуба, которые собирались, чтобы порассуждать на самые замысловатые темы из области политики, литературы, философии, театра, светской жизни и т.д.

Тираж «The Spectator» вырос до 14000 экз., просуществовал два года – всего вышло 555 номеров. Вместо «The Spectator» в 1713 г. появилась новая маска и новый журнал «The Guardian» («Опекун»).

«The Guardian» имел почти такой же успех, как и «The Spectator», однако продержался около года, после чего журналистский тандем Стиль-Аддисон распался. В 1714 г.

Аддисон в одиночку продолжил выпуск журнала «The Spectator», но довел его только до 635-го номера.

Влияние «The Spectator» и других аддисоновских журналов на развитие английской и европейской журнальной традиции было феноменальным. Только в Англии количество подражаний исчислялось десятками.

«”Шептун” (“The Wisperer”, 1709), “Ворчун” (“The Grumbler”, 1715), “Брюзга, или Диоген, выгнанный из бочки” (“The Grouler, or Diogenes robb'd of His Tub”, 1711), “Болтунья” (“The Female Taller”, 1709–1710), “Развлекатель” (“The Entertainer”, 1717–1718) и др.

Более того, журналы Аддисона и Стиля многократно переиздавались в виде отдельных книг в течение XVIII в. и были переведены на большинство европейских языков.

Периодическая печать Германии ХVII-ХIХ веков.

Годом рождения европейской газетной периодики считается 1609 г. (хотя некоторые исследователи называют 1605 г.). Местом ее появления стала Германия.

Газета, озаглавленная «Ведомость (Relation) о всех выдающихся и достопримеча­тельных событиях, совершившихся в Верхней и Нижней Германии, во Франции, Италии, Шотландии, Англии, Ис­пании, Венгрии, Польше, Валахии, Молдавии и Турции за нынешний 1609 год.

Первые печатные газеты не имели четко обозначенного названия. Место издания и фамилия редактора-издателя обычно не указывались.

Расположение новостного материала зависело не от степени важности самого описываемого события, а от дня поступления данной информации.

Сами новости практически не комментировались и подавались без всяких рубрик, политические события перемежались с далеко не всегда достоверными сенсациями.

Начиная с 1609 г. еженедельные периодические печатные издания стали быстро распространяться: в 1610 г. печатный еженедельник «Ordinari Wohenzeitung» начал издаваться в Базеле, в 1615 г. – в Франкфурте-на-Майне и Вене. В 1616 г.

газета появляется в Гамбурге, в 1617 – в Берлине, в 1618 – в Амстердаме, в 1620 – в Антверпене, Магдебурге, Нюрнберге, Ростоке, Брауншвейге, Кельне. С 1609 по 1700 гг. в Германии специалисты зафиксировали хождение около 200 газет.

Первой ежедневной газетой в Европе стала «Einkommende Zeitung» («Приходящая газета»), которая увидела свет в 1650 г. в Лейпциге. По другим данным, первая ежедневная газета появилась также в Лейпциге, но в 1660 г. Ее издавал Тимотеус Рицше.

Для сравнения: в Англии первая ежедневная газета «The Daily Courant» («Ежедневные куранты») стала выходить лишь в 1702 г., во Франции «Journal de Paris» («Парижская газета») – в 1777 г.

, в Италии «Gazzetta di Genova» («Генуэзская газета») – в 1798 г.

Задачей журнала стало формирование театрального вкуса нации, и хотя издание просуществовало всего два года (1767–1768), ему было суждено выйти за рамки простого журнала.

«Гамбургская драматургия» стала крупнейшим памятником эстетической мысли немецкого Просвещения.

В Германии свобода прессы находилась в сложных условиях, журналисты в этой стране подвергались внесудебным преследованиям.

Наиболее показательным примером стала судьба немецкого редактора Кристиана Фридриха Даниэля Шубарта, входившего вместе с А.Л. Шлецером и В.Л. Векрлином в тройку лучших публицистов Германии конца XVIII в. С 1773 г. Шубарт издавал в Аугсбурге популярную политическую газету «Deutsche Chronik» («Немецкая хроника»). В 1777 г.

Однако, под давлением общественного мнения Шубарт был освобожден и продолжил свою деятельность в Штутгарте, где открыл новую газету «Vaterlandschronik» («Отечественная хроника»).

Наполеоновская политика по отношению к прессе сказалась и на немецкой журналистике. Действие французского декрета о печати 1810 г. не только распространялось на оккупированные территории Рейнского союза, но и оказывало влияние на соседние государства.

Так, правительство Пруссии запретило ежедневную газету Генриха фон Клейста «Berliner Abendblatter» («Берлинские вечерние листки») за политические комментарии.

После падения режима Наполеона на территории бывшей Священной Римской империи в 1815 г. был создан Германский союз, объединивший 35 княжеств и 4 вольных города.

Была принята конституция союза, которая провозгласила, что первое союзное собрание должно заняться выработкой гарантий свободы печати. Тем более, что цензура была уже отменена в Баварии, Вюртемберге и ряде других территорий.

Однако окончательного освобождения от цензуры Германия так и не получила вплоть до 1848 г.

24 февраля 1848 г. июльская монархия во Франции, не сдержавшая своих обе­щаний, была сметена революцией, вся Германия потребовала ре­форм и освобождения печати. Президи­ум союзного сейма, заседавшего во Франкфурте, составил деклара­цию германскому народу, в которой признавалось, что «Германия должна быть возведена на подобающую ей ступень».

Вслед за этим собранием 3 марта было принято постановление, разрешавшее каж­дому союзному государству упразднение предварительной цензуры и введение неограниченной свободы печати.

Ежедневно во всех частях Германии появлялись сотни новых газет, из которых многие существовали всего несколько недель, другие — месяцы и не многим только удавалось продержаться долее года.

В 1848 году в Кельне начинает выходить «Новая рейнская газета», редактором которой был Карл Маркс. В редакцию газеты также входили Ф. Энгельс, Г. Бюргерс, Э. Дронке, Ф. и В. Вольф.

«Новая рейнская газета» имела разветвлённую корреспондентскую сеть, выходила с необычайно высоким для своего времени тиражом (около 6 тысяч экземпляров) и вскоре стала популярнейшей в годы Революции 1848/1849 в Германии.

Она выступала за создание в Германии единой, демократической немецкой республики, а также за ведение войны против России с целью воссоздания единого и независимого польского государства.

Источник: https://studopedia.net/5_52159_satiricheskie-izdaniya-addisona-i-stilya.html

Литературная и публицистическая деятельность Поупа, Аддиссона и Стила

Отличие Аддисона от других литераторов начала XVIII века состояло в том, что он принадлежал 
к элите английского общества не только по дарованию, но и по рождению и воспитанию. Его отец Ланселот Аддисон — настоятель соборов в Личфильде и Ковентри. В школе Аддисон близко сошёлся со сверстником, Ричардом Стилом, который станет его соавтором на протяжении большей части жизни.

Во время пребывания Аддисона в Ирландии его товарищ 
Стил стал трижды в неделю выпускать сатирико-нравоучительный журнал «Tatler» («Болтун»), призванный представлять лондонской публике наглядные примеры джентельменского поведения и хорошего вкуса. Аддисон время от времени пересылал Стилу для публикации собственные материалы, а после возвращения в Лондон зимой 1709 г. взял на себя бремя сочинения всех публиковавшихся в «Татлере» статей.

Издание журнала 
продолжалось до конца 1710 года. После 
поражения вигов на выборах Аддисон 
распределял своё время между 
парламентской деятельностью и 
общением с завсегдатаями клуба 
«Кит-кэт», среди которых ему в этот период был особенно близок Джонатан Свифт (впоследствии он перешёл в стан тори).

Успех «Татлера» вдохновил Стила и Аддисона на издание нового журнала в том же духе.

На этот раз инициатива принадлежала Аддисону, который видел задачу издания в том, чтобы «вывести Просвещённость из чуланов и библиотек, школ и университетов и поселить её в клобах и ассамблеях, в кофейнях и за чайными столиками».[1]

Этот модный журнал, выходивший под названием 
«Spectator» («Наблюдатель», «Зритель») практически ежедневно с марта 1711 по декабрь 1712 г., представлял читателям не только политические новости, литературные новинки, обзоры последних веяний в мире моды, но и серьёзные критические разборы.

Издатели стремились не столько потакать вкусам публики, сколько возвышать их уровень. Перед читателями «Наблюдателя» проходили галереи модных чудаков, сопровождаемые забавными карикатурами.

Ежедневно по Лондону 
расходилось до 3000 экземпляров «Наблюдателя», что по тем временам было рекордом, а после закрытия журнала его 555 номеров были переизданы в семи книжках. В 1714 г.

Аддисон при содействии двух помощников сочинил и издал ещё 80 номеров «Наблюдателя».

На протяжении всего XVIII века издание Аддисона и Стила оставалось образцом общественно-публицистического журнала — ему подражали во Франции, России и других уголках Европы.  
 

Сэр Ричард Стил (англ. Sir Richard Steele; крещён 12 марта 1672 — 1 сентября 1729) — ирландский писатель, журналист, политик. Один из родоначальников просветительской литературы в Англии.

Наибольший успех из изданий Стила имел «Зритель» (The Spectator, первый номер — 1 марта 1711, последний — 6 декабря 1712, всего вышло 555 номеров, печатавшихся ежедневно). Стил является создателем газетного эссе (англ. essay), из которого впоследствии выросли передовая и фельетон.

Политические «эссе» Стила служили пропаганде и защите взглядов партии вигов.

Из эссе, созданных 
Стилом и Аддисоном, большое литературное значение имели так называемые портреты и характеристики. Непосредственное влияние на их творчество оказал Лабрюйер с его «Характерами и нравами нашего века».

Таким портретом почти всегда была вымышленная фигура издателя той или иной газеты.

Помимо этого 
Стил и Аддисон создали ряд других образов, объединённых в своеобразный клуб. «Действующие лица» газетных эссе связаны между собой общим планом рассказа и интересуют читателя не только своими характерами, но и своими судьбами, о которых повествуется в отдельных номерах, по мере выхода газеты.

Из образов, созданных Стилом и Аддисоном, классической стала фигура несколько старомодного, чудаковатого сельского дворянина, сэра Роджера де Коверли (Sir Roger de Coverley).

Наряду с этими портретами (Сэр Эндрю Фрипорт, Капитан Сэнтри, Вил Хаником, студент и священник — в «Зрителе», Нестор Железнобокий и семейство леди Лизард — в «Опекуне» и др.)

Эссе Стила 
и Аддисона замечательны ещё тем, что в них содержится множество 
реалистических описаний культурной и 
бытовой жизни эпохи. Всем этим Стил и Аддисон прокладывали дорогу реалистическому семейно-бытовому и нравоучительному роману XVIII в. (Свифту, Филдингу, Ричардсону и др.).  
 

В первой трети XVIII века развивались своеобразные жанры – это публицистические и философские 
трактаты, памфлеты, эссе; это трагедии, комедии, поэмы и романы. Среди этого обилия особого внимания заслуживают эссе Аддисона и Стила, характерных фигур английской журналистики (некоторые из их очерков помещены в хрестоматии и в книге “Англия в памфлете”. М.

, 1987). Отечественные ученые часто подчеркивают нравоучительный характер их эссеистики, причисляют писателей к просветительскому классицизму.

<\p>

Познакомившись 
с тематикой, тональностью и стилем большинства эссе, публиковавшихся 
в “Болтуне”, «Зрителе” (стоит 
обратить внимание и на поэтику заглавий этих журналов), можно согласиться 
с теми зарубежными исследователями, которые видят в эссе Аддисона и Стила пример английского рококо.

Интерес к частным аспектам жизни, к “семейной” тематике, добродушно-ироническая 
интонация повествования, изящество 
миниатюрных зарисовок действительно 
вносят в эти произведения колорит 
прозы рококо. Однако в других, более 
традиционных жанрах – поэмах, трагедиях (Аддисон), комедиях (Стил) – писатели одновременно отдают дань эстетики классицизма.

<\p>

Интересно сопоставить теоретические положения “Опыта о критике” с “Поэтическим искусством” Буало, что поможет увидеть своеобразие английского классицизма XVIII века. Необходимо иметь представление и о сатирической поэме Поупа “Дунсиада”. В этом существенную помощь окажет труд Т.Н. Васильевой “Александр Поуп и его политические сатиры (поэмы 20-40-х гг.

XVIII в.)”, в котором исследованы просветительские убеждения А. Поупа и стремление утвердить их в своем поэтическом творчестве. Желательно знать и об ироикомической поэме А. Поупа “Похищение локона”, в которой “правильный” поэт отдал дань “прихотливо-капризной” поэтике рококо.

<\p>

Однако ведущее 
место в литературе этого периода 
занимают такие известные писатели, как Дефо и Свифт. Не следует обольщаться 
тем, что с главными романами этих авторов – “Робинзон Крузо” и “Путешествие 
Гулливера” – большинство знакомо 
с детства. Необходимо вернуться 
вновь к этим произведениям, чтобы 
почувствовать их просветительскую проблемность, освоить творчество писателей в контексте напряженной литературно-публицистической жизни их эпохи.   

Источник: https://freepapers.ru/9/literaturnaya-i-publicisticheskaya-deyatelnost-poupa/103246.670350.list1.html

Вопрос 9. Журналистская и редакторская деятельность Б. Франклина

⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 7Следующая ⇒

Бенджамин Франклин (1706 – 1790гг.) был одним из самых разносторонне образованных и одарённых людей своего века. Он родился в эмигрантской семье выходца из Англии, занимавшегося производством свечей и мыла, и был 15 ребёнком у родителей.

Сначала Франклин работал подмастерьем у отца, а с 13 лет – у старшего брата Джеймса учеником в типографии. Когда Джеймс Франклин стал издавать The New England Courant , Бенджамин перешёл к нему в газету и начал пробовать себя в журналистике.

В 1729 году Франклин купил в Филадельфии собственную типографию и в 1730 году начал издавать еженедельную The Pennsylvanya Gazette. Первым делом Франклин убрал со страниц своей газеты перепечатки из энциклопедии, заменив их собственными эссе, отдельными эссе Аддисона и Стиля, а также произведениями местных авторов.

Новостной блок преимущественно строился на публикациях о пенсильванских событиях, что повысило интерес к « The Pennsylvania Gazette » со стороны читателей. Франклин быстро превратил аморфное издание предыдущего владельца Кеймера в наиболее профессиональную, информационно насыщенную, интересную и в итоге самую прибыльную газету в колониях.

Франклину удалось совместить информационность и развлекательность, что соответствовало просветительской программе воспитания нравственной личности. Вскоре газета принесла Франклину не только большую популярность, но и значительную коммерческую прибыль. Уже через несколько лет газета стала не только самой читаемой в Америке, но и образцом для новых газет.

Сыграла большую роль в Американской революции 1775—1783 годов. Бенджамин Франклин реализовал себя и в издании альманахов, которые к началу XVIII в. представляли собой достаточно большой корпус массовой журнально-литературной продукции.

Создал «Альманаха Бедного Ричарда» («Poor Richard's Almanack»), в котором Франклин стал издавать от имени нового образа – маски Ричарда Сондерса, филомата.

Его по праву можно назвать одним из отцов-основателей США и первым американским просветителем. В 1731 году он создал первую в Америке публичную библиотеку, в 1743 году – Американское философское общество. В 1751 году – Филадельфийскую академию, на базе которой в том же году открылся Пенсильванский университет.

Франклин был одним из авторов конституции США, принятой в 1787 году и существующей и по сей день. Он также известен как учёный, изобретатель громоотвода. Знаменитый афоризм «Время – деньги» также принадлежит Франклину. Его портрет украшает стодолларовую купюру США.

В основе политических воззрений Бенджамина Франклина лежала концепция естественных и неотъемлемых прав человека, к которым он относил жизнь, свободу, собственность. Выступал за отделение колоний от метрополии и провозглашение политической независимости, против усиления роли исполнительной власти, в частности, против предоставления Джорджу Вашингтону чрезвычайных полномочий, за установление всеобщего избирательного права, не ограниченного имущественным цензом, был решительным противником рабства. По своим философским воззрениям Бенджамин Франклин примыкал к деизму. Ортодоксальной церковной догме противопоставлял идею «естественной религии», в которой роль бога сводилась к акту сотворения мира. Сформулировал трудовую теорию стоимости. Был масоном.

Вопрос 10. Условия формирования первых европейских журналов. Формирование интеллектуальной среды («Республика литераторов») как необходимая предпосылка появления первых журналов. «Журнал ученых» и попытка объединения прогрессивных ученых. Специфика новой модели издания – первые европейские научные журналы.

Первые литературно-критические журналы  «Галантный Меркурий» Жана Доно де Визе.

Условия появления первых европейских журналов в первую очередь определялась созданием в XVII веке интеллектуальной среды, вошедшей в историю под названием “La Republique des Lettres” (“Рес- публика литераторов” или “Республика учёных”).

В связи с относительно быстрым ростом информационной среды журналы к концу семнадцатого столетия стали отвоевывать свою нишу в медиа пространстве, первоначально по популярности уступая книгам и газетам.

Прообразом первого европейского журнала стал немецкий “Erbauliche Monaths – Unterredungen” (“Назидательные ежемесячные беседы”), который стал издавать в 1663 году в Гамбурге Иоганн Рист – почти забытый литератор, но в свое время занимавший почетное место в истории немецкой культуры

В январе 1665 года во Франции появился “Journal des Savants” (“Журнал учёных”) – старейший в Европе научно-литературный журнал, продолжающий выходить и в наши дни.

Поэтому первым редактором и издателем “Journal des Savants” стал советник парижского парламента Дени де Салло, которому, в свою очередь, покровительствовал Кольбер. Именно Кольбер являлся инициатором издания, задачей которого было знакомить читателей “с новостями из жизни Республики литераторов”.

Журнал выходил сначала еженедельно, затем стал печататься дважды в неделю. Его статьи имели научный характер. Целью создания подобного издания было распространение и обмен научными знаниями среди учёных мужей. В “Journal des Savants” Дени де Салло помогали такие известные деятели культуры и искусства, как Жан Галлуа и Марен Лерой де Гомбервилль.

По специфике континента первые европейс- киежурналы в основном журналы были литера- турными или научными. Они предлагали крат- кую информацию о литературных новинках, хотя литературных обзоров еще не существовало.

Рекламная продукция сводилась преимуще- ственно к выпуску новостных листков с коммен- тариями, а также каталоги, как, например, вы- ходивший с 1668 года ежеквартальник “Mercurius libraries” (“Книжный Меркурий”).

Журналы литературно-критического содержания во Франции ведут свое начало от периодического издания «Mercure galant» («Галантный Меркурий»), основанного в 1672 г. Королевскую «привилегию» на издание этого журнала получил популярный в то время драматург и полемист Жан Донно де Визе, литературный противник Мольера.

В первые годы «Mercure galant» выходил нерегулярно, однако с 1677 г. де Визе сделал это издание ежемесячным. Особенным успехом у читающей публики пользовался раздел светской хроники.

В этом журнале, публиковались новинки литературы, велась литературная полемика, рассказывалось о светских событиях, а также печатались модные обзоры, к которым прилагались картинки с описанием моделей и указанием, когда и что следует носить, а иногда критиковались те или иные нововведения. «Галантный Меркурий» на время стал основным источником информации о моде.

Подобное печатное издание, пользуясь современной терминологией, можно назвать предшественником «глянца». Под рубрикой «Письма к Мадам» де Визе публиковал последние новости королевского двора и парижского света. Расчет де Визе был верен. Разговоры и сплетни салонов и дворцовых кругов становилось известными широкому кругу читателей, интересующихся информацией подобного рода.

Тот, кто ухитряется нажить состояние на глупой книге, в такой же мере себе на уме, в какой неумен тот, кто ее покупает; однако, зная вкус публики, трудно порой не подсунуть ей какой-нибудь чепухи».

Стоит отметить, что в 1696 г. в «Mercure galant» появилась замечательная сказка Шарля Перро «Спящая красавица», которую тот опубликовал анонимно, не желая связывать свое имя с произведением, написанным (согласно канонам классицизма) в «низком жанре».

Вопрос 11. Общая характеристика эпохи Просвещения в Англии. Журналистика как способ пропаганды просветительский установок. Роль литератора и журналиста в формировании общественного мнения. Два направления в английской журналистике (сатирический и морально-дидактический).

Эпоха Просвещения поставила перед журналистами новые задачи. Журналистика в XVIII в. приобретает просветительский характер. Многие периодические издания начинают функционировать не только как инструмент власти, но как способ распространения разумных идей и исправления нравов. Газеты стали совмещать информацию и комментарии.

По сравнению с XVII веком круг читателей газет и журналов несколько расширился. Это было обусловлено ускорением цивилизационных процессов в Европе, повышением уровня грамотности населения. Под влиянием парижской моды в Европе распространился обычай читать газеты в светских салонах и литературных кафе. Это стало привычкой людей из «порядочного общества».

Быстрое развитие и расцвет журнальной периодики в XVIII веке отражает общую тенденцию эпохи Просвещения: доминирования литературного, научного, философского поля над журналистским. Европейская журналистика XVIII века имела персональный характер.

Основными фигурами журналистики были не собственно журналисты, профессиональные собиратели информации о событиях, а философы, писатели, политики, ученые. Именно они становились основателями, издателями, главными редакторами периодических изданий, превращали их в трибуну для выражения своих идей.

В эпоху «персонального журнализма» именно журналы стали полем, на котором разворачивалась полемика по актуальным социально-политическим, философским, научным проблемам. Журналы были важнейшими каналами распространения просветительских идей.

Следующий этап – формирование общественного мнения. С появлением государственности усложняются формы общественной жизни, идет процесс разделения труда, сформировали политические институты и профессиональные политики. В распространении общественной информации важную роль играют ораторы.

Просветители много сделали для того, чтобы утвердить в общественном сознании идею свободы слова и печати. В защиту свободы прессы выступали Локк и Дефо, Вольтер и Руссо, Дидро. Все они считали, что свобода слова и прессы – естественное право человека, залог личной свободы каждого гражданина.

В английской просветительской журналистике выделились два подхода к исправлению нравов — сатирический и морально-дидактический. Их не всегда можно разъединить, но если выделять крайние стороны, то нравоучительная журналистика Джозефа Аддисона и Ричарда Стиля оказываются с одной стороны, а едкая сатира Джонатана Свифта и Даниэля Дефо — с другой.

Сатирическое направление:

1) Дефо – прославился как опытный памфлетист и полемист, сатирические выпады которого не раз достигали цели. Его памфлет “Кратчайший способ расправы с диссидентами” (1702) был направлен против религиозных преследований со стороны англиканской церкви, но Дефо написал его так, что ввел в заблуждение тех, против кого этот памфлет был направлен.

В тюрьме Дефо написал “Гимн позорному столбу” (1703), который поступил в продажу как раз в момент исполнения приговора, — и собравшаяся на площади толпа приветствовала Дефо рукоплесканиями и осыпала его цветами.

После выхода из заключения Дефо становится независимым журналистом и издает собственный журнал.

Но всего более занимало его издание “Обозрения (Review) отношений Франции и всей Европы, насколько простирается влияние Франции” выходившего четыре раза в неделю, которое было народным листком в истинном смысле этого слова.

2) Свифт – оставил яркий след в истории английской журналистики и публицистики. Памфлет был излюбленным жанром Свифта. В 1696-1697 гг. Свифт практически одновременно создал два памфлета, которым суждена была долгая жизнь, — “Битва книг” и “Сказка бочки”. “Сказка бочки” — один из самых блестящих памфлетов в творческом наследии Свифта.

В нем дается тонкая и злая пародия на Реформацию и на различные направления внутри христианского вероучения, отразившая реакцию Свифта на события английской революции и на деятельность пуритан. Политические пристрастия Свифта вначале были на стороне вигов, но в 1709-1710 гг.

он порвал с вигами и, став редактором торийскогоеженедельника “The Examiner” (“Исследователь”), вел его с ноября 1710 г. по июнь 1711 г. (№ 13-43). В этой газете Свифт опубликовал целый ряд памфлетов, статей и стихотворений, направленных против лидеров партии вигов.

Серия памфлетов Свифта “Бумаги Бикерстафа” (1708-1709) определила форму нравоучительной журналистики Ричарда Стиля и Джозефа Аддисона. Свифту удалось создать запоминающуюся комическую маску Исаака Бикерстафа, имя которого стало нарицательным.

Морально- дидактическое направление:

1) Журналу Стиля, получившему название “The Tatler” (“Болтун”)и имевшему подзаголовок “Болтун Исаака Бикерстафа”, суждено было положить начало не только английской, но и всей европейской нравоучительной журналистике. Издание начиналось обращением Бикерстафа, предлагавшего читателю “поучительное и вместе с тем вызывающее на мысль чтение.

Удачно найденная маска и точно выдерживаемая программа издания завоевали английского читателя. В 1710 г. издательским проектом своего друга заинтересовался Джозеф Аддисон. Структура “Болтуна” основывалась на одном эссе, являвшимся композиционным стержнем каждого номера. Эссе создавалось Стилем или Аддисоном от имени выбранной маски и посвящалось различным событиям лондонской жизни.

Помимо эссе, в номер (“Болтун” выходил три раза в неделю) включались также мелкие объявления и заметки. Опасаясь, что маска Исаака Бикерстафа может потерять свою привлекательность, Аддисон и Стиль прекращают издание “Болтуна” в начале 1711 г., когда журнал находился на пике своей популярности.

В тот же год появился самый удачный журнал в творческом наследии Аддисона и Стиля — “The Spectator” (“Зритель”). На этот раз Аддисон и Стиль разработали целую галерею масок, членов небольшого клуба, которые собирались, чтобы порассуждать на самые замысловатые темы из области политики, литературы, философии, театра, светской жизни и т.д.

Подлинной удачей стал образ “Зрителя” — сэра Роджера де Коверли, добропорядочного провинциального джентльмена, английского чудака, с любопытством вглядывавшегося в окружающий мир. Тираж “Зрителя” вырос до 14000 экз.

Круг участников клуба распался, а вместо “Зрителя” в 1713 г. появилась новая маска и новый журнал “The Guardian” (“Опекун”). “Опекун” имел почти такой же успех как и “Зритель”, однако просуществовал около года, после чего издательский тандем Стиль-Аддисон распался. В 1714 г. Аддисон в одиночку продолжил выпуск журнала “Зритель”, но довел его только до 635-го номера.

⇐ Предыдущая1234567Следующая ⇒

Рекомендуемые страницы:

Источник: https://lektsia.com/6x778e.html