Сочинение: образ лирического героя в поэзии лермонтова

Лирический герой в поэзии Лермонтова

Лирический герой в поэзии М. Ю. Лермонтова

Лермонтов начинал как романтик, подражал в стихах Пушкину и Байрону. Он позаимствовал многие пушкинские образы, но развил их совершенно особенным образом, отличным от манеры Пушкина.

Каков лирический герой Лермонтова? Как и для всех поэтов в целом, это поэтический образ, в котором можно увидеть три начала: тот, кто чаще всего называет себя в стихотворениях (лирическое «я»); образ, проходящий через всю лирику поэта; отражение личности самого поэта (но вовсе не тождественно равное самому поэту).

Между лирическим героем и личностью самого поэта нужно искать не биографическое сходство, а глубокое внутреннее родство, ведь иногда эти личности могут очень сильно расходиться.

В стихотворении «Узник» (1837) лирический герой выступает в роли узника, мечтающего о свободе:

Отворите мне темницу,

Дайте мне сиянье дня .

Герой поэзии Лермонтова смел и вольнолюбив, он жаждет нового, он романтик. Но увлечение романтизмом — отражение не жизненного, а духовного опыта поэта.

Лирический герой предстает как герой своего времени, он выражает в себе самые важные черты целого поколения, он — образ поколения, он узнаваем и нужен современникам.

В лирическом герое всегда есть черты, свойственные многим людям, в какое бы время они ни жили. А лермонтовский герой становится нужен не только современникам, но и последующим поколениям.

Лирический герой Лермонтова уникален. Он удивительно цельный, это единая личность, проходящая через всю лирику поэта. Не каждый поэт может похвастаться этим, даже у Пушкина лирический герой меняется на протяжении творческого пути.

Мир лирического героя Лермонтова составляет постоянная и напряженная борьба полярно противоположных начал:

• он мечтает о свободе, но в тоже время говорит о ее отсутствии;
• он хотел бы любить, но любовь трагична;
• хотел бы почувствовать единство с миром, а вместо этого бросает вызов обществу;
• хотел бы почувствовать себя частью жизни, но ощущает глубочайшее одиночество;
• хотел бы ощутить единство с миром природы, но понимает, что человеку нет места в ее гармонии;
• постоянно чувствует стремление к вере и обращается к поиску Бога, но и здесь его ждет разочарование.

Мотив одиночества очень силен в творчестве Лермонтова. Лирический герой обречен быть одиноким в любви, ведь он в ней разочарован:

Любить… но кого же?.. на время — не стоит труда,

А вечно любить невозможно.

(«И скучно, и грустно», 1840)

Помимо любовной лирики, очень ярко тема одиночества проявляется в стихотворениях «Узник», «Листок», «Выхожу один я на дорогу» и многих других.

В стихотворении «Утес» (1841) Лермонтов сравнивает себя с одинокой скалой, выражая весь масштаб своего одиночества:

И тихонько плачет он в пустыне.

Также в лирике Лермонтова часто встречается тема одиночества личности внутри целого поколения. В стихотворении «Дума» автор говорит о безыдейности, пассивности и вялости своего поколения:

Едва касались мы до чаши наслажденья,

Но юных сил мы тем не сберегли;

Из каждой радости, бояся пресыщенья,

Мы лучший сок навеки извлекли.

Это основные черты, характерные для лирического героя Лермонтова, который бросает вызов всему миру, находя себя лишь в борьбе и в отрицании.

Мотив борьбы очень ярко проявился в стихотворении 1836 года «Парус». Парус — это символ мятущейся души лирического героя.

Под ним струя светлей лазури,

Над ним луч солнца золотой: —

А он, мятежный, просит бури,

Как будто в бурях есть покой!

Источник: https://sochynenie.ru/liricheskij-geroj-v-poezii-lermontova/

Образ лирического героя в поэзии Лермонтова

В 1836-1837гг. образ лирического героя в поэзии Лермонтова откровенно демифологизируется. Окружавший его сверхчеловеческий ореол исчезает, герой начинает ощущать свое родство со всеми остальными людьми.

Но, в конце концов, выясняется, что вел эта эволюция означает лишь расставание с традиционной формой мифологизации собственного образа.

В поздней лирике Лермонтова (1839-1841) ориентация на распространенные в романтической культуре варианты “демонического” мифа сменяются совершенно иной и глубоко оригинальной формой

Мифотворчества.

В небесах торжественно и чудно!

Спит земля в сиянье голубом…

Что же мне так больно и так трудно?

Жду ль чего? жалею ли о чем?

Опять герой предстает каким-то межмирным существом, которому нет места ни на земле, ни на небе. Единственный исход видится в том, что выпасть из мира совсем, забыться в фантастической дреме, которая не сон и не явь, не жизнь и не смерть.

И, эта мечта о блаженном забытьи в “искусственной вселенной” (С. В. Ломинадзе), освобожденной от власти законов земного бытия и в такой же мере от власти законов царствия небесного, в сущности, аналогична вселенской утопии Демона, т. е.

образам всецело мифологизированной мистериальной поэмы.

Чудесный мир “искусственной вселенной” напоминает и о мифологических мотивах ранней лермонтовской лирики: так, “сладкий голос”, поющий “про любовь”, возвращает читателя к “чудной песне” ангела, которую еще до рождения слышала и с тех пор не может забыть человеческая душа.

И при всем том отсутствуют какие-либо претензии к миру. На смену байроническому разочарованию, всегда обоснованному такими претензиями, приходит безмотивная тоска, не поддающаяся никакому рациональному объяснению и уже тем самым приближенная к миру мифического.

К тому же все здесь выражено с почти фольклорным простодушием, с той степенью непосредственности и непритязательности, которая не позволяет воспринять образы стихотворения (и прежде всего его центральный лирический образ) как собственно поэтические фикции. Опять.

мифичность лирического “я” достигает полноты и завершенности, получая не только семантико-стилистическое, но и собственно психологическое воплощение.

Словом, главное лирическое лицо и его конфликт с миром вновь обретают мифическую природу.. Но на этот раз мифологизация лирического “я” обходится без “демонических” мотивировок, соотносящих его с потусторонним и сверхъестественным.

И поэтому почти без опоры на готовые, уже существовавшие традиции или формы мифологического мышления. Лермонтов и теперь возносит свою личную драму на уровень мифотворчества, но теперь это уже не субстанциональное, а, говоря словами А. Ф.

Лосева, “энергийное, феноменальное самоутверждение личности”.

В такой системе циклическое время ассоциируется с блаженством, а линейное – с чувством беспокойства и страданием.30 Линейное время всегда было актуально для преходящего существования (и самосознания) индивида.

Поэтому его ход от исчезающего прошлого к непредсказуемому или уничтожающему индивида будущему естественно становился в архаическом мироощущении источником неуверенности: архаический человек обретал равновесие лишь в меру своей приобщенности к непреходящему коллективному бытию, к его “вечным образцам” и “вечным возвращениям”.

Любопытно, что мифический сюжет стихотворения “Выхожу один я на дорогу…” в определенном отношении оказывается воплощением динамики, приближающей сознание лирического героя именно к архаической концепции времени.

Ощущение непереносимого страдания (“Что же мне так больно и так трудно?”) ведет сначала к обесцениванию линейного времени: обесценивается будущее (“Уж не жду от жизни ничего я”), обесценивается прошлое (“И не жаль мне прошлого ничуть”), обесценивается настоящее мгновение, а вслед за ним и движущееся время вообще (“Я б хотел забыться и заснуть”). А потом мечта переносит героя в мир эдемского блаженства, и мир этот оказывается миром циклического времени – царством бесконечных повторений одного и того же, тем самым “раем вечных возвращений”, в котором блаженствовал архаический человек. В сущности, это греза об уничтожении линейного времени с его необратимым ходом, событиями, переменами, причинно-следственными связями и т. п.

(No Ratings Yet)
Загрузка…

Образ лирического героя в поэзии Лермонтова

Другие сочинения по теме:

1. Глубина чувства лирического героя в поэзии Владимира Сосюры Владимир Сосюра вошел в украинскую поэзию как певец нежности и любви. “Такой я нежный, такой тревожный”, – говорил он о…
2. Особенности лирического героя поэзии Есенина “Мои стихи – моя биография”, – писал о себе Есенин. Это ощущение нерасторжимого единства бытия и творчества сопутствовало поэту на…
3. Образ лирического героя в драме Блока “Песня Судьбы” Драма “Песня Судьбы” задает возможность поисков нового пути, как это было в ранних лирических драмах, именно в тот момент, когда…
4. Эволюция лермонтовского лирического героя В стихотворении “Не верь себе” (1839) Лермонтов как бы заново обращается к романтической теме “поэт и толпа”, но с далеко…
5. Стихотворение В. В. Маяковского “Хорошее отношение к лошадям”. Два взгляда на мир: безразличие, бессердечие мещанина и гуманизм, доброта, сострадание лирического героя стихотворения Стихотворение В. В. Маяковского “Хорошее отношение к лошадям”. Два взгляда на мир: безразличие, бессердечие мещанина и гуманизм, доброта, сострадание лирического…
6. В чем смысл бунта лирического героя поэмы Маяковского “Облако в штанах”? В. Маяковский – один из лучших поэтов начала ХХ века, века глубоких социальных перемен. Поэма “Облако в штанах” была закончена…
7. Динамизм образа лирического героя в поэтике Маяковского Очень значимыми в художественном мире Маяковского оказываются гипербола и литота. В них раскрывается и кошмар современной жизни, и вселенское одиночество,…
8. Тема противостояния героя и толпы в поэзии Маяковского В. В. Маяковский ворвался в литературу как поэт новый, нетрадиционный, “кричащий”. Он раскрывал в своем творчестве темы и проблемы, которых…
9. Основные мотивы и идейно-художественное своеобразие поэзии М. Ю. Лермонтова Реалистическое и романтическое начала в творчестве писателя. Творчество М. Ю. Лермонтова – послепушкинский этап в развитии русской поэзии. В нем…
10. Образ главного героя в цикле рассказов “Зона” Довлатов лукавит, называя рассказы “Зоны” “хаотическими записками”: образ главного героя превращает их в главы целостного произведения. Жанр “Зоны” генетически связан…
11. Значение для русской литературы “Героя нашего времени” М. Ю. Лермонтова Этот роман также послужил делу утверждения реалистического направления, хотя его автор не отказывался еще от создания романтических произведений, да и…
12. Образ главного героя в повести Бальзака “Гобсек” Гобсек это не бездушный человек-автомат. Это душа, о которой Дервиль говорил следующее: “… присягаюсь, что ни одна человеческая душа в…
13. Типический образ героя-современника в произведениях Пушкина Субъективно-романтический метод изображения “главного лица” вступал в противоречие с замыслом Пушкина – воспроизвести типический образ героя-современника, ибо нельзя создать объективный…
14. Пушкинская тема в поэзии Лермонтова В. Г. Белинский в письме к Боткину писал: “Пушкин умер не без наследника”. Действительно, Лермонтов принял эстафету лидерства у Пушкина…
15. Трагический образ типического героя в поэме “Демон” “Демон” Лермонтова, особенно в его наиболее последовательной и цельной шестой редакции,- значительнейшее произведение активного романтизма, где трагический образ типического героя…
16. Структурный анализ лирического произведения “Весь день она лежала в забытьи” Выразительное чтение – одна из наиболее распространенных форм работы со стихотворным произведением; оно позволяет ученику проникнуть в образно – эмоциональную…
17. Образ главного героя в сказке сказки “Конек-Горбунок” Сила сказки в глубоко жизненном раскрытии образа Ивана. В нем выразилась самая суть сказочной истории, вся полнота реализма Ершова. С…
18. Образ главного героя в одной из пьес Арбузова Необычным для самого драматурга оказался образ главного героя, Сергея в пьесе Арбузова “Иркутская история”. В отличие от персонажей ран­них пьес…
19. Образ осужденного и вновь оправданного героя в творчестве Кафки Этот образ можно показать и в новелле “Превращение” (написана в 1912, опубликована в 1915). Ее герой, очнувшись рано утром от…
20. Краткое содержание “Героя нашего времени” Лермонтова Роман основан на услышанных автором рассказах о Печорине и на записях из дневника героя. Бэла Рассказчик-офицер, странствующий по Кавказу, встречает…

Источник: https://ege-russian.ru/obraz-liricheskogo-geroya-v-poezii-lermontova/

Сочинение по литературе. Лирический герой лермонтова

Особенностью лирики Лермонтова, на мой взгляд, является внутреннее единство лирического героя. Герой постепенно меняется, “движется”, но движение это значительно замедлено по сравнению с развитием лирических героев других поэтов XIX века.

К концу творчества в лирике Лермонтова все чаще появляется образ простого, обычного, усталого человека, совсем не похожего на героя ранней лирики.

Однако между этими героями существует тесная связь, обусловленная сохранением основных мотивов, тем лирики, которые пронизывают все творчество поэта и формируют образ его героя.

Лирика Лермонтова (наряду с поэзией Жуковского и ранним творчеством Пушкина) явилась взлетом русского романтизма. Это обусловлено тем, что лермонтовский лирический герой — герой романтический. Он наделен всеми отличительными чертами романтика — он борец, страдалец, мятежник, поэт, любовник, даже пророк…

Однако особенно сильна в образе романтического героя Лермонтова тема одиночества:

Одинок я — нет отрады:

Стены голые кругом,

Тускло светит луч лампады

Умирающим огнем.

Одиночество приобретает самые разные черты: это и заточение (как в приведенном отрывке), и любовное одиночество, появляющееся во многих любовных стихотворениях, и одиночество человека в мире:

…Одиноко

Он стоит, задумался глубоко,

И тихонько плачет он в пустыне.

Во многих стихотворениях (“Дума”, “И скучно и грустно…”) появляется идея принципиального одиночества личности, связанная с темой поколения в целом. Здесь мы сталкиваемся с одной из основных идей Лермонтова — идеей разрушающей душу рефлексии, болезни, убивающей, по мнению Лермонтова, все его поколение в целом и замыкающей личность на себе самой, обрекая ее на одиночество.

Мы иссушили ум наукою бесплодной,

Тая завистливо от близких и друзей

Надежды лучшие и голос благородный

Неверием осмеянных страстей…

Лучшее, что есть в человеке, — его чувства — “исчезают при слове рассудка”, рефлексия убийственна для чувств и веры. Автор причисляет свое лирическое “я” к “заблудшему” поколению, тем самым сравнивая лирического героя с “плодом, до времени созрелым”.

Тема ранней смерти — традиционная тема романтической литературы, но Лермонтов вносит в нее нечто свое: он пишет не о ранней физической смерти, а о смерти самого романтического чувства, смерти, вызванной прежде всего неверием и отсутствием цели, отсутствием борьбы:

К добру и злу постыдно равнодушны,

В начале поприща мы вянем без борьбы;

Перед опасностью позорно малодушны,

И перед властию — презренные рабы.

Мотив борьбы — важнейший мотив всей мировой романтической литературы — получил у Лермонтова разнообразное развитие.

Борьба является сущностью романтической натуры, ее основой: парус (в одноименном стихотворении) борется с враждующей стихией, а стоит буре смолкнуть — парус сам начинает искать и “просить” бури, потому что он “не ищет счастья” и “не от счастия бежит”.

…Мелькают образы бездушные людей,

Приличьем стянутые маски.

Образ маски и маскарада вообще появляется у Лермонтова очень часто, символизируя ложность и, главное, бездуховность мира, в котором существует лирический герой:

…Как ветхая краса, наш ветхий мир привык

Морщины прятать под румяна…

Тема веры и безверия тесно связана с темой борьбы. Романтический герой Лермонтова бросает упрек Богу в несовершенстве мира:

К чему творец меня готовил,

Зачем так грозно прекословил

Надеждам юности моей?..

Добра и зла он дал мне чашу,

Сказав: я жизнь твою украшу,

Ты будешь славен меж людей!..

Демонический и романтический герои поэм Лермонтова “Демон” и “Мцыри” отрицают Бога, не принимая мира, в котором живут.

Именно поэтому лермонтовский лирический герой находит в мире нечто такое, что примиряет его с небесами. Для лирического стихотворения “Когда волнуется желтеющая нива…” таким примиряющим началом становится природа:

Когда студеный ключ играет по оврагу

И, погружая мысль в какой-то смутный сон,

Лепечет мне таинственную сагу

Про мирный край, откуда мчится он,—

Тогда смиряется души моей тревога,

Тогда расходятся морщины на челе,—

И счастье я могу постигнуть на земле,

И в небесах я вижу Бога…

Мысль “погружается в сон”, освобождая чувства, а “мирный край”, любовь к нему и единство с ним дают возможность герою “увидеть” Бога. В некоторых стихах Лермонтова романтическим героем-борцом становится Наполеон.

Образ вечного бунтаря, познавшего вершину власти и глубочайшее падение, традиционен для русской романтической лирики.

…Стоит император один —

Стоит он и тяжко вздыхает,

Пока озарится восток,

И капают горькие слезы

Из глаз на холодный песок…

В русской литературе традиционно взаимоотношения поэта и толпы воспринимались как неизбежный конфликт. Сама же тема занимала почетное место в лирике любого автора, причем образ поэта всегда был сближен с образом лирического героя.

Не исключение здесь и Лермонтов, однако разрешение конфликта поэта и толпы у него очень своеобразное. Если толпа традиционно наделялась эпитетом “чернь”, “глухая”, “бездушная”, а в сердце ее вселялась корысть, бездуховная приземленность, то образ поэта сближался с образом пророка, певца, изгнанника.

Лермонтов решает конфликт иначе. С одной стороны, он более уважительно изображает саму толпу:

…Средь них едва ли есть один,

Тяжелой пыткой не измятый,

До преждевременных добравшийся морщин

Без преступленья иль утраты!

С другой — он в стихотворении “Поэт” 1838 года представляет читателю два типа поэтов, утверждая, что каждый век, каждая “толпа” рождает “своего” поэта, что поэт един с толпой, он нужен толпе — и толпа нужна ему. Презрение ктолпе Лермонтов называет той “ржавчиной”, которая разъедает сияющий клинок его таланта.

Лермонтовский поэт — совершенно особый тип лирического героя.

В конфликте поэта с миром автор пытается сохранить объективность, не встает однозначно на сторону поэта (за исключением стихотворения “Смерть поэта”, где конфликт развивается иначе — не между поэтом и толпой, а между поэтом и властью, первый становится жертвой, героем и приобретает тем самым все симпатии автора). В конце творчества появляется “осмеянный пророк”, где образ поэта, не выполнившего своего назначения, полностью лишается авторских симпатий.

В целом же, как уже говорилось, к концу творчества все чаще и чаще в лермонтовской лирике начинает появляться совершенно новый тип героя, только на первый взгляд отличающийся от типично лермонтовского.

Новый образ человека простого, обыкновенного и усталого, появляющийся в стихотворениях “Валерик”, “Родина”, “Завещание”, “Соседка”, “Выхожу один я на дорогу…”, глубокими корнями связан с лермонтовским романтическим героем.

Старые мотивы героизма, любви, разлуки, свободы получают новое звучание: героизм рассказчика в “Бородино” становится практически будничным, романтическая разлука уступает место наказу другу “все ей рассказать”; лексика романтическая сменяется сниженной, прозаической; тема свободы остается, но связывается это понятие уже не с борьбой, а с покоем (“я ищу свободы и покоя!”).

Таким образом, мы видим, что все отдельные черты лирического героя, всё их изменение подчинено внутреннему, глубинному единству этого героя.

Главная тема Лермонтова – личность в процессе самопознания и само воплощения, то есть развития. Очень показателен характер большинства его стихотворений раннего периода: это лирические зарисовки, отрывки из дневника – недаром часто он их озаглавливает, как дневниковые записи – датой или словами “отрывок”, “исповедь”, “монолог”.

Лирический герой всего лермонтовского творчества предельно близок автору, в его портрете заключены все сущностные бытийные конфликты, все, что в жизни автора не случайно, но является фактом Судьбы.

Всему внутреннему строю Лермонтова глубоко соответствует бунтарский, байроновский романтизм – с тем культом тайной избранности личности, высокой Судьбы, борьбы с Роком, тяги к миру – и отторжения от людей: Но русский литературный опыт уже

обогащен пушкинскими психологизмом и историзмом как основополагающими художественными принципами. И творческий метод Лермонтова, во всяком случае до “Героя нашего времени”, можно определить как психологический романтизм.

В романтическом ключе поэт отметает, как мы уже говорили, все случайности жизни, то есть все, что в его жизни не от Судьбы, но от случая, от обстоятельств.

Каждое же событие, “работающее” на Судьбу, воспринятое как ее проявление и знак, тщательно психологически исследуется, анализируется.

Душа и личность интересуют Лермонтова как главные реальности бытия. Тайна жизни и смерти воспринимается им в рамках вечной жизни духа.

Таким образом, мы находим ключевые слова к миропониманию поэта: оно строится на понятиях личности и Судьбы. Эти категории восприняты Лермонтовым во всей их неоднозначности.

Его духовный мир и мир внешний поражают своей раздробленностью, принципиальным нарушением взаимосвязей.

Лермонтов погружается в исследование сложного духовного мира человека, чья мысль вечно бодрствует в стремлении познать истину и достичь абсолютного совершенств.

Эта тяга к идеалу, к высшему совершенству при осознании несовершенства мира и человека есть удивительная, чисто лермонтовская трактовка

мира бесконечно. И эту бесконечность открыл русской литературе Михаил Юрьевич Лермонтов.

Исследуя истоки добра и зла, Лермонтов приходит к пониманию важнейшего жизненного закона: и добро и зло находятся не вне человека, но внутри его, в его душе. Все внимание Лермонтова сконцентрировано на духовном пути героя.

Источник: https://docbaza.ru/comp/ru/2123.html

Лирический герой М. Ю. Лермонтова

Во всех стихотворных произведениях образ лирического героя является главным. Это герой, с позиции которого поэт оценивает происходящие события. Нередко лирический герой очень близок самому автору, сливается с ним, однако, между ними всегда можно провести грань.

Лирическое стихотворение — это внутренний монолог героя, а автор оказывается лишь единственным свидетелем его.

Говоря о лирическом героя в поэзии М. Ю. Лермонтова, нельзя не отметить основной мотив стихотворения — мотив одиночества и трагичности судьбы героя. Лермонтовский герой не знает счастливой любви.

Предмет своих мечтаний он отодвигает на недостижимую высоту, обожествляя его. Любовь героя высока, но она всегда несчастна и неразделена:

Я не достоин, может быть,

Твоей любви: не мне судить;

Но ты обманом наградила

Мои надежды и мечты…

(«К Н.И.»)

В любви лермонтовского героя всё время возникают какие-то препятствия. То влюблённых разделяют расстояния, то она отдана другому, то любимая женщина просто отвергает «певца». В стихотворении «К Л.» поэт пишет:

Принадлежишь другому ты,

Забыт певец тобой;

С тех пор влекут меня мечты

Прочь от земли родной.

Но трагедия его не только в неразделённой любви, трагичен весь мир поэта. Окружающее чуждо ему, он всё время один и не понят никем:

И скучно и грустно,

И некому руку подать…

(«И скучно и грустно»)

Глубокая безнадёжность звучит в этих строках. Нет ни одного человека, кто был бы близок к герою, отсюда и так называемые «антипослания», например, «в никуда».

Традиционный мотив дружественности, свойственный русским поэтам, у Лермонтова полностью переосмыслен. В обществе близких друзей, герой предельно открыт, искренен, с ними он чувствует себя легко и просто, там он такой, какой он есть. Лермонтовский герой внешне принимает друзей, он легко вращается в их кругу, на первый взгляд он с ними, но на самом деле душа его постоянно закрыта от всех:

Я рождён с душою пылкой,

Я люблю с друзьями быть,

А подчас и за бутылкой

Быстро время проводить…

Но нередко средь веселья

Дух мой страждет и грустит,

В шуме буйного похмелья

Дума на сердце лежит.

(«К друзьям»)

Это внешнее благополучие и внутреннее неспокойствие — основные в образе лермонтовского лирического героя. Одиночество его в этом мире пронзает всё творчество поэта:

Белеет парус одинокий

В тумане моря голубом…

(«Парус»)<\p>

«В уме своём я создал мир иной», — пишет поэт, и создание этого мира ставит непреодолимую преграду между героем и окружающими.

И наконец, трагичность судьбы героя проявляется в том, чем кончается обычно его жизнь. Это либо смерть, либо одиночество.

Состояние лермонтовского героя часто подчёркивает и природа. Небо, море, необитаемый островок — вот обычное окружение молодого человека, подчёркивающее его полную отчуждённость.

Поэт в стихотворениях Лермонтова, подобно пушкинскому герою, является пророком. Причём лермонтовский пророк словно продолжает путь, начатый героем Пушкина.

Пушкинский пророк горд, свободен и независим, ему не надо было понимания его сути «низкой чернью», а герой Лермонтова считает это самым главным:

Я не страшился бы суда,

Когда б уверен был веками,

Что вдохновенного труда

Мир не обидит клеветами;

Что станут верить и внимать

Повествованью горькой муки

И не осмелятся равнять

С земным небес живые звуки.

(«Слава»)

Для лермонтовского пророка необходимо запечатление истин, изрекаемых им, в веках всеми, а этого можно достичь лишь через духовное совершенство героя:

К чему ищу так славы я?

Известно, в славе нет блаженства,

Но хочет всё душа моя

Во всём дойти до совершенства.

(«Слава»)

Нередко лирический герой Лермонтова — это демон, символ всех сил зла, но в то же время это и не первоисточник зла, а его порождение. Это порождение окружающего мира, всех зол его. Он противопоставлен силам добра, всему прекрасному. На миг озаряя красотой и совершенством» он исчезает, оставляя в душе неясную тревогу и печаль:

И гордый демон не отстанет,

Пока живу я, от меня,

И ум мой озарять он станет

Лучом чудесного огня;

Покажет образ совершенства

И вдруг отнимет навсегда

И, дав предчувствие блаженства,

Не даст мне счастья никогда.

(«Мой Демон»)

В стихотворениях Лермонтова зло — это символ окружающего мира, враждебного всему живому, чистому и честному.

Таким образом, лирический герой поэзии М. Ю. Лермонтова предстает перед нами одиноким человеком, страдающим от своего одиночества и невозможности быть понятым людьми. Это трагическое ощущение лишает его любви и искренних дружеских связей, даже мир и природа враждебны герою. Такое самоосмысление было свойственно мироощущению романтиков, традициям которых следовал М. Ю. Лермонтов на протяжении всего творчества.
Похожие сочинения:<\p>

Источник: https://sochinenie5ballov.ru/essay_31.htm

Лирический герой поэзии М.Ю. Лермонтова

ActionTeaser.ru – тизерная реклама

Вариант 1<\p>

Тема одиночества характерна для всего творчества М. Ю. Лер­монтова. Его лирический герой мучается от сознания невозможно­сти что-либо изменить в этой жизни, и наступает разочарование: «Уж не жду от жизни ничего я, и не жаль мне прошлого ничуть». Мучи­тельные переживания одиночества, ощущение бесприютности, бес­плодности существования, мертвая скука, жгучая и бессмертная, «как пламень», печаль – вот основные черты лирического героя М.Ю. Лер­монтова.<\p>

Многие современники поэта были людьми, бесконечно одино­кими, замкнутыми в себе, они ощущали вокруг лишь леденящую пустоту, ничто не могло согреть их сердце, да и сами они не излуча­ли душевной теплоты. Лермонтов сумел передать атмосферу своего времени, настроения своих современников. Он ощущал боль своего поколения острее других, он постиг духовные потрясения в атмос­фере подавления неординарной личности…<\p>

Ранняя лирика похожа на дневниковые записи. В стихотворени­ях этого периода поэт пытается раскрыть сложную внутреннюю жизнь человека, вот почему они носят исповедальный характер. Во многих ранних стихотворениях Лермонтова появляется демон – «по­рочный мученик», отвергнутый всеми.<\p>

Покажет образ совершенства,<\p>

И вдруг отнимет навсегда,<\p>

И, дав предчувствия блаженства,<\p>

Не даст мне счастья никогда.<\p>

Лермонтов ставит философский вопрос: что предпочтительней: простое человеческое счастье или отблеск блаженства, который на­всегда лишит человека возможности спокойного устроенного суще­ствования. Таким образом, лирический герой поставлен перед про­блемой выбора: между реальным и идеальным.<\p>

В юношеских стихотворениях поэта звучит тема одиночества. Лермонтов чувствует себя бесконечно одиноким в этом мире.<\p>

И сердцу тяжко, и душа тоскует…<\p>

Не зная ни любви, ни дружбы сладкой…<\p>

«Монолог». 1829<\p>

В этих печальных, горьких строках есть биографическая основа: мать Лермонтова умерла, когда мальчику было всего два года, отца он почти не видел. Позже была неразделенная любовь. И снова -беспросветное одиночество, нежелание делить радости и горести с окружающими.<\p>

Без друга лучше дни влачить<\p>

И к смерти радостной склоняться,<\p>

Чем два удара выносить<\p>

И сердцем о двоих крушиться!<\p>

Я к одиночеству привык,<\p>

Я б не умел ужиться с другом.<\p>

Лермонтов не мог воспринимать происходящего вокруг него с легкостью и беспечностью, он болезненно реагировал на все. Поэто­му часто в его стихотворениях сгущаются краски, а порой он тяго­тится привычным ему одиночеством.<\p>

Как страшно жизни сей оковы<\p>

Нам в одиночестве влачить,<\p>

Делить веселье – все готовы –<\p>

Никто не хочет грусть делить.<\p>

«Одиночество». 1830<\p>

Но в ранней поэзии Лермонтова есть и иное восприятие одино­чества – романтическое. Вновь идет речь об одиноком герое, но он уже не пассивен. Он мятежен, не приемлет действительность, ищет единения с вольной стихией, отдается предельно сильным чувствам, полету мечты. Эта жаждущая бурь одинокая личность, этот романти­ческий идеал прекрасно воплотился в стихотворении «Парус». В тумане безбрежного моря одиноко белеет уплывающий парус. А лирический герой, глядя на него, как бы пытается проследить его судьбу.<\p>

Белеет парус одинокий<\p>

В тумане моря голубом!..<\p>

Что ищет он в стране далекой? <\p>

Что кинул он в краю родном?<\p>

Парус становится символом одиночества и вечного стремления вперед на поиски неведомого мира. Но поиски эти тщетны, как тщетна и попытка обрести свободу и покой. Парус по-прежнему как бы от­странен от радостных красок, ему не удается слиться со стихией.<\p>

Под ним струя светлей лазури,<\p>

Над ним луч солнца золотой…<\p>

А он, мятежный, просит бури,<\p>

Как будто в буре есть покой!<\p>

И скучно и грустно, и некому руку подать                    <\p>

В минуту душевной невзгоды…<\p>

Желанья!.. что пользы напрасно и вечно желать?..<\p>

А годы проходят – все лучшие годы!<\p>

«И скучно и грустно». 1840<\p>

В этом унылом одиночестве ощущает поэт бег времени и пони­мает, что он не в силах ему противиться, ибо жизнь его – «такая пус­тая и глупая штука», а все радости, муки, страсти и желания ничтож­ны. И он продолжает одиноко существовать на этой Земле, покор­ный судьбе:<\p>

Один я здесь, как царь воздушный,<\p>

Страданья в сердце стеснены,<\p>

И вижу, как судьбе послушно<\p>

Года уходят, будто сны…<\p>

«Одиночество». 1830<\p>

Поэт ничего не хочет от жизни, он ни о чем не жалеет. Вновь, как в «Парусе», он желает лишь свободы и покоя, но ищет он их уже не в буре, а в забытьи, во сне.<\p>

Уж не жду от жизни ничего я,<\p>

И не жаль мне прошлого ничуть,<\p>

Я ищу свободы и покоя!<\p>

Я б хотел забыться и заснуть!<\p>

В стихотворении «Выхожу один я на дорогу» Лермонтов передал ­ощущение какого-то вселенского одиночества. Но оно уже не унылое и печальное, как ранее, так как поэт, находясь вдали от лю­дей, слышит голоса звезд, наслаждается красотой небес и земли, и душа его просветляется.<\p>

Выхожу один я на дорогу;<\p>

Сквозь туман кремнистый путь блестит;<\p>

Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу,<\p>

И звезда с звездою говорит.<\p>

Лирика Лермонтова – это исповедь бесконечно одинокого че­ловека, исповедь одинокой, сосредоточенной в себе мужественной души, которая бунтует против окружающей действительности. Мир отвергает героя, изгоняет – но и герой отвергает этот мир, уходит от него.<\p>

Вариант 2<\p>

    Михаил Юрьевич Лермонтов – мой любимый поэт. Когда я читаю его стихи, то как бы переношусь в таинственный мир, в котором важен каждый звук, каждое слово, каждое движение его души. В такой поэзии можно найти ответ на любой волнующий тебя вопрос. К ней обращаешься в трудные минуты жизни за советом, нравственным наставлением. Здесь можно почерпнуть что-то новое, ощутить то, что ты сам являешься частицей этого необъятного мира. Читая стихи Лермонтова, я всякий раз ловлю себя на мысли, что они не созданы человеком, а как бы возникли из самой природы, поэтому существуют вечно.<\p>

    В чем же секрет его поэтического дара? Я думаю, что он заключается в постоянном одиночестве Лермонтова, преследовавшем его с детства, поэтому стихи пронизаны глубоким отчаянием, болью и скрытой силой. Это энциклопедия чувств и переживаний, лирический дневник, в котором запечатлены самые незаметные изменения состояния души. Здесь и любовь, и отчаяние, и гнев, и скорбь, и грусть. В стихотворении “И скучно и грустно” поэт размышляет о смысле жизни, ее жестокости, быстротечности и непредсказуемости:<\p>

    И скучно и грустно, и некому руку подать<\p>

    В минуту душевной невзгоды…<\p>

    Желанья!., что пользы напрасно и вечно желать?<\p>

    А годы проходят – все лучшие годы!<\p>

    В душе лирического героя все рушится, он приходит к выводу о полной бессмысленности и ненужности жизни, бренности всего земного, ничтожности человека: И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг, – Такая пустая и глупая шутка…<\p>

    Люблю дымок спаленной жнивы,<\p>

    В степи ночующий обоз<\p>

    И на холме средь желтой нивы<\p>

    Чету белеющих берез.<\p>

    Поэт ненавидел самовластие и тиранию, презирал свое поколение, не способное к борьбе. Эти мысли звучат в “Думе”:<\p>

    К добру и злу постыдно равнодушны,<\p>

    В начале поприща мы вянем без борьбы:<\p>

    Перед опасностью позорно малодушны<\p>

    И перед властию – презренные рабы.<\p>

    Лермонтов был в отчаянии, так как не видел правильного и благополучного пути, по которому могла бы пойти Россия. Его не удовлетворяло ее настоящее, но и не менее безотрадным представлялось будущее. Страдания поэта усиливались в связи с тем, что современники не понимали главного:<\p>

    Провозглашать я стал любви<\p>

    И правды чистые ученья:<\p>

    В меня все ближние мои<\p>

    Бросали бешено каменья.<\p>

    Он сознавал свою отчужденность и одиночество. Эти мотивы воплотились в ряде основных образов его поэзии: парусе, пустыне, пальме, утесе и многих других. В стихотворении “Листок” Лермонтов сравнивал свою судьбу с судьбой одинокого листка, обреченного, как и он сам, на скитания:<\p>

    Дубовый листок оторвался от ветки родимой<\p>

     И в степь укатился, жестокою бурей гонимый;<\p>

    Засох и увял он от холода, зноя и горя<\p>

    И вот наконец докатился до Черного моря.<\p>

    О своей неприкаянности поэт говорил в стихотворении “Парус”. Он предпочитал жизнь, полную радостей и страданий, спокойному, равнодушному существованию:<\p>

    Под ним струя светлей лазури,<\p>

    Над ним луч солнца золотой…<\p>

    А он, мятежный, просит бури,<\p>

    Как будто в бурях есть покой!<\p>

    Разлад между мечтами и действительностью был слишком велик. В результате Лермонтов перестал верить во взаимопонимание между людьми и в любовь. Она приносила ему не радость, а грусть:<\p>

    Я жить хочу, хочу печали<\p>

    Любви и счастию назло:<\p>

    Они мой ум избаловали<\p>

    И слишком сгладили чело.<\p>

    Жизненная трагедия поэта, его внутреннее одиночество определили драматичность его творений и романтическое видение мира. Лирический герой Лермонтова очень похож на него самого. В молодости его сравнивали с Байроном, так как он начал с подражания ему. Поэт вовсе не отказывался от внутреннего родства с ним, но всегда хотел быть иным:<\p>

    Нет, я не Байрон, я другой,<\p>

    Еще неведомый избранник,<\p>

    Как он, гонимый миром странник,<\p>

    Но только с русскою душой.<\p>

    Судьба Лермонтова была более трагична. Он считал себя прежде всего национальным поэтом, обличителем и понимал, что выбранный им путь правдивого художника российской действительности неизбежно повлечет за собой его смерть, которая окончательно довершит разочарование в жизни и поставит точку в поединке Лермонтова с нею.<\p>

  ActionTeaser.ru – тизерная реклама <\p>

Источник: https://www.soch67.info/index.php/sochineniya-po-literature/sbornik-sochinenij-5-11-klass/3726-liricheskij-geroj-poezii-m-yu-lermontova

Сочинение: Лирический герой Лермонтова. Основные мотивы лирики поэта

Традиционно творчество Лермонтова делят на три периода: 1828 — 1832 (время ученичества, поиска своего пути, собственного голоса, осознания своего дара), 1833 — 1836 (годы становления, поиска собственных тем, окончательное определение позиции лирического героя поэта по отношению к миру), 1837 — 1841 (последний период творчества начинается стихотворением «Смерть поэта», после появления которого Лермонтов, как когда-то Байрон после выхода в свет двух первых песен «Паломничества Чайльд Гарольда», «проснулся знаменитым»; мыслящими людьми России Лермонтов воспринят как законный наследник Пушкина, однако молодой поэт идет не по пути развития и углубления реализма, а продолжает и завершает, по мнению исследователя В.С. Баевского, эпоху высокого романтизма в русской поэзии).

Главная тема Лермонтова — личность в процессе самопознания и развития. Очень показателен характер большинства его стихотворений раннего периода: это лирические зарисовки, отрывки из дневника — недаром часто он их озаглавливает, как дневниковые записи — датой или словами «отрывок», «исповедь», «монолог».

Лирика Лермонтова — летопись становления души, и в этой исповедальности, абсолютной искренности — художественное открытие автора.

Часто стихи Лермонтова являются вариациями на тему одного и того же поэтического сюжета, где мы встречаем устойчивый образ лирического героя: романтический герой лермонтовской поэзии — цельный, бескомпромиссный, устремленный к свободе, но предельно, катастрофически одинокий. Одинокий герой противостоит толпе, всему миру, Богу.

Это один и тот же тип героя, однако необходимо помнить, что в «Демоне», например, воплощен «пессимистический», а в «Мцыри» — «гармонический вариант лирического героя». Лирический герой, гордый и непреклонный, всегда платит сполна не только за свободу (ключевое для поэзии Лермонтова понятие), как Демон, но даже за порыв к свободе, как герой поэмы «Мцыри».

Творческий метод Лермонтова, во всяком случае до «Героя нашего времени», можно определить как психологический романтизм (русский литературный опыт уже обогащен пушкинскими психологизмом и историзмом как основополагающими художественными принципами, что не могло не отразиться в поэзии Лермонтова).

И сама неоднозначность понятий приводит к внутренней конфликтности мировидения поэта.

Лермонтов погружается в исследования сложного духовного мира человека, чья мысль вечно бодрствует в стремлении познать истину и достичь абсолютного совершенства.

Эта тяга к идеалу, к высшему совершенству при осознании несовершенства мира и человека — удивительная, чисто лермонтовская трактовка основного романтического конфликта между несовершенством мира вообще и идеальными устремлениями личности. Романтическое двоемирие, как замечает В.С.

Баевский, представлено у Лермонтова необыкновенно настойчиво и убедительно. Чем хуже, безнадежнее земная жизнь, тем более упорно лирический герой поэта стремиться прочь от нее — к небу, к идеалу, в мир своих воспоминаний, своей души. Но и душа героя подвержена разъедающему, отравляющему влиянию мира.

В традиционный «внешний» конфликт романтизма (личность и мир) Лермонтов привнес глубочайший внутренний конфликт личности, постоянное противоборство разнонаправленных сил — сил добра и зла — в душе самого человека.

Именно поэтому одного из ранних своих автобиографических героев назвал он «странным человеком», тем самым определив новизну, странность для общества и такого типа сознания, подобной психологии личности. Своеобразие лермонтовского героя заключается как раз в том, что временами он устремлен к слиянию с природой, душа его открыта добру, любви, Богу. Таково стихотворение «Когда волнуется желтеющая нива…», завершающееся строками:

И счастье я могу постигнуть на земле,<\p>

И в небесах я вижу Бога.

(1837)

Но временами «мировая скорбь», вызванная неудовлетворительным состоянием мира, где нет места могучей личности, оборачивается в лирике поэта разъедающим душу скепсисом. Вот как подводит итог скорбным размышлениям о жизни герой стихотворения «И скучно, и грустно»:<\p>

И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг, –

Такая пустая и глупая шутка…

(1840)

Таким образом, пессимистическое мировосприятие в душе лирического героя соседствует, переплетается со стремлением к гармонии, тягой высокому и вечному, что характерно для всей лермонтовской поэзии. Исследуя истоки добра и зла, Лермонтов приходит к пониманию важнейшего жизненного закона: и добро, и зло находятся не вне человека, но внутри него, в его душе.

И нельзя, совершенствуя окружающий мир, ожидать, что он, изменившись к лучшему, изменит людей. Поэтому так мало в лермонтовской лирике отражения внешней жизни: все его внимание сконцентрировано на духовном пути героя.

Лучше всего он сам сформулировал свой основной творческий принцип в «Герое нашего времени»: «История души человеческой, хотя бы самой мелкой души, едва ли не любопытнее и не полезнее истории целого народа…» Лирический герой Лермонтова сам творит свою Судьбу.

Один из важнейших мотивов творчества Лермонтова — Земля и Небо в противостоянии их символических значений. Издавна Небо и Земля символизировали Дух и Плоть, возвышенное и обыденное, абсолютное Добро и абстрактное Зло. Лермонтов не отрицает этих значений, но, опираясь на них, ставит свои акценты, наполняет абстрактные философские категории личностным содержанием.

Для него нет абсолютного Добра и абсолютного Зла. Поэт видит смысл этих понятий лишь при соотнесении их с конкретной личностью. И тогда в его творчестве начинают равноправно существовать пантеистические (пантеизм (от гр.

pan — все и theos — бог) — религиозно-философское учение, отождествляющее Бога с природой и рассматривающее природу как воплощение божества) и богоборческие мотивы. Осмысливая библейские сказания, он стремится воссоздать (без поправки на века толкований) изначальный их смысл, увидеть плоть этих легенд. И тогда его Демон перестает быть вместилищем порока.

Перед нами открывается мятущаяся душа падшего Ангела, усомнившегося в мудрости Бога, в однозначности Добра — и отвергшая и Добро, и Бога. Таким образом, сомненье, то есть духовный поиск — исток зла, проклятье. Но этим «злом» движется мир. Безусловная вера в мудрость Бога приводит к статике, к остановке на духовном пути, к тупику.

В стихотворении «Ангел» поэт создает картину начала земного пути души. В «мир печали и слез» душа попадает, сохранив воспоминание о «песне святой» Ангела. Это воспоминание претворяется в тягу к идеалу, к абсолютному совершенству, — тягу, томящую душу:

И звуков небес заменить не могли

Ей скучные песни земли.

И это же «воспоминание» души о Небе, о недостижимом идеале, становится дьявольским искушением:<\p>

И гордый демон не отстанет,

Пока живу я, от меня.

И ум мой озарять он станет

Лучом чудесного огня;

Покажет образ совершенства

И вдруг отнимет навсегда

И, дав предчувствие блаженства,

Не даст мне счастья никогда.

(«Мой демон», 1831)

Но в сложном, противоречивом духовном мире лермонтовского лирического героя сомнение и искус могут привести к вере:

Когда б в покорности незнанья

Нас жить создатель осудил,

Неисполнимые желанья

Он в нашу душу б не вложил,

Он не позволил бы стремиться

К тому, что не должно свершиться,

Он не позволил бы искать

В себе и в мире совершенства,

Когда б нам полного блаженства

Не должно вечно было знать.

(«Когда б в покорности незнанья…», 1831)

Что происходит с человеком в момент смерти, что обретает душа, «не слыша на себе оков телесных», воистину ли тело — темница души, оковы, не позволяющие ей свободного полета в бесконечности? Вот душа освободилась от пут земной жизни — и что же?! Тело, бывшее при жизни лишь тюрьмой, оказывается не оковами души, но ее естественным продолжением. При виде разлагающегося тела душа испытывает физические страдания, «судорожную боль». Только вдумайтесь: судорожная боль — души! Дух и Плоть оказываются едины, Земля и Небо в человеке — неразрывны. Удивительное философское осмысление этой трагической сути человека дает Лермонтов в стихотворении «1831-го июня 11 дня»:

Есть время — леденеет быстрый ум;

Есть сумерки души, когда предмет

Желаний мрачен: усыпленъе дум;

Меж радостью и горем полусвет;

Душа сама собою стеснена,

Жизнь ненавистна, но и смерть страшна.

Находишь корень мук в себе самом,

И небо обвинить нельзя ни в чем.

Я к состоянью этому привык,

Но ясно выразить его б не мог

Ни ангельский, ни демонский язык:

Они таких не ведают тревог,

В одном все чисто, а в другом все зло.

Лишь в человеке встретиться могло

Священное с порочным. Все его

Мученья происходят оттого.

Это стихотворение очень многое объясняет в духовном мире лирического героя Лермонтова. Человек сложнее просто чистоты и просто зла, поэтому его душа состоит из сопряжения ангельских и демонских сил. Этот хаос противоречий по самой сути своей устремлен к достижению гармонии, ибо хаос не самодостаточен.

Поэтому так важен космический масштаб лермонтовского творчества: тяготение к Космосу как к высшей гармонии, абсолютному Идеалу — естественный и единственный путь преодоления внутренних противоречий личности.<\p>

Мотив странничества, скитальчества — еще один важнейший мотив в творчестве поэта.

«Скитальцами», «странниками» часто осознавали себя и сами поэты-романтики, и в том числе Лермонтов, писавший в 1832 году:

Нет, я не Байрон, я другой,

Еще неведомый избранник,

Как он, гонимый миром странник,

Но только с русскою душой…

А через пять лет — в 1837 году в стихотворении «Молитва» — напишет:

Не за свою молю душу пустынную,

За душу странника, в свете безродного…

В этом выразился классический стереотип романтического поэта (странник, противостоящий миру), соединяющий в себе одновременно «избранничество» и «гонения». Перед нами особое — добровольное — одиночество странника, когда отторжение от окружающего мира становится для лирического героя не клеймом проклятия, а знаком избранности:

Изгнаньем из страны родной

Хвались повсюду, как свободой…

(«К***» («О, полно извинять разврат!»), 1830)

Но мотив странствия, скитальчества выходит у Лермонтова за пределы конкретной, индивидуальной судьбы поэта и становится выражением судьбы всего современного автору поколения. В зрелом творчестве Лермонтова этот традиционно романтический мотив становится одним из центральных.

Достаточно вспомнить условно-символические образы листка-«странника» («Листок»), тучек небесных — «вечных странников» («Тучи»), «странниками» становится и целое поколение в лермонтовской «Думе», особым образом «странничество» интерпретируется в поэме «Мцыри».

Мотив странствия является одним из ведущих и в романе «Герой нашего времени».

Список литературы<\p>

Монахова О.П., Малхазова М.В. Русская литература XIX века. Ч.1. — М., 1994.

Баевский В.С. История русской поэзии: 1730-1980 гг. Компедиум. — Смоленск: Русич, 1994.

Источник: https://ronl.org/sochineniya/literatura-i-russkiy-yazyk/134473/