Черты романтизма в романе «герой нашего времени»

Овчинникова Оксана | | Журнал «Литература» № 13/2006

ворчество Лермонтова стало предметом глубокого исследования ещё при жизни поэта. Подтверждение тому — две большие статьи В.Г. Белинского (1840–1841), посвящённые роману «Герой нашего времени» и лирике Лермонтова.

Многие учёные занимались изучением творчества Лермонтова, ему посвящены сотни статей и книг.

Интересно, что с тех пор как Белинский отметил, что в «Герое нашего времени» есть “что-то неразгаданное”, лермонтоведение, несмотря на свою долгую историю, до нашего времени сталкивается с нерешёнными проблемами и даже загадками в судьбе и творчестве поэта.

 Лотман, В.И. Коровин и многие другие. В научной «Истории русской литературы» отмечено, что в романе объединены романтические средства выразительности и объективное наблюдение действительности1. Есть и две крайние позиции. Так, К.Н. Григорьян определяет «Героя нашего времени» как романтический роман, а В.А. Мануйлов — реалистический2.

Реализм не сменил автоматически романтизм во всей литературе, и в творчестве Лермонтова в том числе. Например, Е.А. Маймин писал, что “в отношении Лермонтова схема поступательного движения от романтизма к реализму оказывается слишком упрощающей”3. Действительно, ведь романтические поэмы Лермонтова «Демон» и «Мцыри» были завершены уже после «Героя нашего времени».

О том, что сам Лермонтов думал о романтизме, можно судить по его стихотворению 1841 года «Журналист, читатель и писатель»4, в котором Писатель смеётся над романтизмом как литературной модой, которая всем надоела.

Но истинный романтизм показан как настоящее творчество.

Писатель знает и другой путь творчества — жёсткое обличение пороков. Таким образом, это стихотворение помогает понять творческую эволюцию Лермонтова и предположить, что романтизм приобрёл новые черты в его последних произведениях.

Не будем забывать и того, что Лермонтов не брался за перо с заранее определённым желанием написать романтический, романтико-реалистический или реалистический роман, да и осознание реализма и появление соответствующего термина произойдёт в русской литературе значительно позже, в конце 1840-х годов.

Видимо, Лермонтов предугадывал будущие пути развития русской литературы5, и в его романтизме уже скрывался реализм.

Суждения исследователей и авторов учебников о взаимодействии романтизма и реализма в знаменитом романе Лермонтова представляются наиболее правильными, но не всегда полно объясняющими многие особенности «Героя нашего времени».

В предисловии к роману «Герой нашего времени» Лермонтов написал, что его задача — указать на болезнь своего поколения (“нужны горькие лекарства, едкие истины”).

Писатель сравнивается с врачом (по этому пути будет развиваться русский реализм в его социально-критической разновидности), но затем Лермонтов с грустной романтической иронией отмечает, что ему “было весело рисовать современного человека, каким он его понимает”, не стремясь стать “исправителем людских пороков”.

Способ изображения (или диагностирования болезни) — “история души человеческой” — в большей степени характерен для романтизма, но он представлен в романе как суждение молодого офицера, публикующего отрывки из Журнала Печорина.

Лермонтов, как мне кажется, делает акцент не на постепенном приближении героя к читателям и “снятии” завесы тайны с его характера. Писателю важно подчеркнуть как раз противоположное. Экзотичность и экстремальность ситуаций, в которых оказывается Печорин, тоже нередко объясняют как проявление романтического художественного метода.

Можно ли считать, что характер героя раскрыт в типично романтических ситуациях — рискованное столкновение с контрабандистами («Тамань»), любовная интрига в светском кругу и дуэль («Княжна Мери»), поединок с сумасшедшим («Фаталист») — и разгадан через призму дневниковых записей? Нет, нельзя.

Сами эти случаи выбраны, как мы узнаём из предисловия к Журналу, молодым офицером, которому в руки попали тетради Печорина. Кто же их выбрал? Разве сам Печорин? Нет. Можно утверждать, что перед нами Печорин вновь через призму восприятия другого человека, обладающего иными взглядами на мир.

Начнём с конца, когда данный приём становится наиболее понятным. Печорин после всех волнений сюжетного действия повести «Фаталист» решает поговорить с Максимом Максимычем “насчёт предопределения”.

Реакция доброго и простого штабс-капитана понятна и прямо противоположна заумным рассуждениям Печорина о звёздах и судьбе: “Впрочем, эти азиатские курки часто осекаются, если дурно смазаны Чёрт же его дёрнул ночью с пьяным разговаривать!..” и т.д.

На этой трагикомической ноте роман завершается, отбрасывая новый отблеск на историю Печорина и Бэлы, на основании которой мы вместе с молодым офицером и Максимом Максимычем уже осуждали героя за бесчувственность.

В конце Лермонтов заставляет читателя сомневаться (по крайней мере задуматься), а действительно ли всё было так, как поведал бесхитростный Максим Максимыч. Автор поселяет в душе читателя сомнение в сделанных выводах и оценках и одновременно уверенность в том, что любое событие, любое душевное движение, любой поступок человека могут быть истолкованы по-разному. В этом также состоит неповторимое своеобразие лермонтовского романтизма.

Рассмотрим в связи с этим известный монолог Печорина, обращённый к княжне Мери и вроде бы объясняющий превращение хорошего человека в “нравственного калеку” под влиянием окружающего общества. В нём нередко видят проявление реалистических принципов создания характера.

Но Лермонтов вслед за своим героем не даёт нам возможности до конца поверить ему. Вспомним, в какой ситуации и с какой целью произносил Печорин эти якобы откровенные слова. “Я задумался на минуту и потом сказал, приняв глубоко тронутый вид” — так Печорин начинает.

А вот итог: “Сострадание — чувство, которому покоряются так легко все женщины, впустило свои когти в её неопытное сердце”.

На первый взгляд действительно кажется, что Лермонтов показывает изменение, развитие характера героя, но, вчитавшись в записи Печорина, мы вновь убеждаемся, что это не совсем так. Эти события Печорин описал через полтора месяца после того, как они произошли.

Мы понимаем, что они живы в его памяти, понимаем, что многое его потрясло, но, продолжая свой Журнал после долгого перерыва, он в какой-то степени рисуется сам перед собою, оставаясь таким же, каким и был.

Что же осталось в его памяти? “Мне, однако, приятно, что я могу плакать! Впрочем, может быть, этому причиной расстроенные нервы, ночь, проведённая без сна, две минуты против дула пистолета и пустой желудок” — в этих словах не только трагизм саморазрушающейся личности эгоиста, но и мрачная романтическая ирония автора.

Какой же смысл в подобном изображении мира человека? Романтизм ли это? Да, но романтические ситуации, которые Лермонтов высмеял в процитированном в начале стихотворении, в романе даны в реалистическом освещении.

Главный принцип Лермонтова в художественном исследовании “болезни” современников — психологизм, внимание к внутреннему миру человека, малейшим оттенкам мыслей, чувств и переживаний.

Психологизм романа в целом строится на изображении психологических “экспериментов”, самоанализа в дневниковой исповеди героя и постоянном сопоставлении Печорина с другими действующими лицами (Максимом Максимычем, Грушницким, Верой, Вернером).

Особенно интересно сопоставление Печорина и Грушницкого, потому что Грушницкий — своеобразная пародия на романтического героя, и это вызывает злобу и раздражение Печорина как собственное отражение в кривом зеркале.

Трагические противоречия между добром и злом, жестокостью и сочувствием, любовью и ненавистью, активностью и скукой, умом и сердцем Печорин осознаёт, подробно и честно описывая как бы “двух человек”, живущих в нём.

Общение героя с другими, обычными людьми заканчивается трагически (смерть Бэлы, гибель Грушницкого, душевная драма Максима Максимыча, разбитое сердце Мери, несчастья Веры). Неповторимость и притягательность образа Печорина в том, что он похож и на романтического злодея, и на романтического страдальца одновременно.

За счёт “двойной” системы оценок героя и объяснения происходящих событий формируется “двоемирие” романа. Печорин напоминает героев романтических произведений загадочностью, своим несходством с окружающими, трагическим одиночеством и необычайной силой характера.

При всех силах натуры Печорин показан как человек, растрачивающий себя на мелочные, бессмысленные и жестокие поступки. Откровенная безнравственность, наслаждение своей силой и опытностью, игра с чужими чувствами и судьбами, бесспорно, свойственны Печорину, но роман написан так, что личность героя всё-таки остаётся привлекательной. Видимо, прав Ю.М. Лотман, утверждающий, что “романтический демонизм”, “причастность злу” были необходимы Лермонтову для создания правдивого социально-психологического портрета своего поколения6.

Печорин предстаёт перед нами сложившейся личностью, которая раскрывает те или иные свои черты в необычных обстоятельствах. Известно, что для романтической литературы характерна некоторая статичность характера героя.

А Лермонтовым уже были созданы к этому времени роман «Княгиня Лиговская», драма «Маскарад», в которых он представил портреты своих современников, ещё не закончен «Демон», в котором образ главного героя воплощает в обобщённо-символической форме многие черты Печорина (абсолютное одиночество, презрение ко всему, жестокость и зло). Тип Печорина не мгновенное “озарение” Лермонтова, а начало пути, который нельзя считать законченным, поскольку жизнь писателя прервалась трагически случайно.

Главная истинно романтическая проблема, поставленная Лермонтовым в романе, — проблема свободы. Насколько свободен Печорин? Мы видим, что он независим от самых близких людей, от светского общества, к которому принадлежит по рождению и воспитанию, от общих представлений о нравственности.

Но Лермонтов не даёт окончательного ответа на вопрос, свободен ли его герой от судьбы и от мучительных раздумий о смысле своей жизни. Романтический не значит “возвышенный”, “не от мира сего”. Романтизм лермонтовского романа трагичен и вечен, как вечны противоречия в душе любого умного человека, не находящего в жизни интереса и смысла.

Биографы Лермонтова предполагали, что сам писатель к началу 1840-х годов уже пережил этот период в своей собственной судьбе7.

В связи с этим встаёт ещё один вопрос: насколько похожи автор и его герой? Лермонтов в Предисловии к роману зло посмеялся над публикой, привыкшей видеть в романах или нравоучения, или портреты автора и его знакомых. Обычный, “правильный” романтический герой, однако, всегда близок своему создателю.

Посмотрим с этой точки зрения на Печорина. Понятно, что автор и герой принадлежат к одному поколению с его проблемами и разочарованиями. Прислушиваясь к внутренним монологам Печорина, приходится даже делать усилие, чтобы не отождествлять его полностью с автором. Лермонтов и его герой внутренне близки, но не одинаковы.

Современный литературовед Ю.В. Манн утверждает, что “установка на параллелизм авторской судьбы и судьбы персонажа ощущается и за пределами романтизма”, указывая не только на «Героя нашего времени», но и на «Евгения Онегина» А.С. Пушкина и «Мёртвые души» Н.В. Гоголя8.

Это ещё одна черта романтизма, которая была творчески воспринята реалистической литературой.

Но при этом Печорин не иллюстрация к учебнику психологии; задача автора состояла в том, чтобы изобразить романтического героя, но также показать и своё время, своё “больное” поколение, столкнувшееся с неразрешимыми философскими вопросами.

Белинский первым подчеркнул, что Лермонтов, создавая характер Печорина, изобразил действительность как она есть, во всей её противоречивости и двойственности. Печорины — часть этой действительности.

Анализ романа «Герой нашего времени» с точки зрения романтизма и реализма показывает прежде всего схематизм и условность самого принципа разделения авторов и их произведений на романтические и реалистические.

Кроме того, можно сказать, что романтизм и реализм являются не просто двумя периодами в истории русской литературы, а вечными способами изображения мира и человека, причём наибольших художественных вершин достигают именно те авторы, которые идут по пути их соединения и создают философско-психологические произведения с социальной проблематикой.

Таким и стал роман М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени», показывающий, что реализм рождается не как отрицание романтизма, а как сохранение и развитие его достоинств. Видимо, писатель открыл наиболее подходящий для русской жизни и русского характера способ изображения, для которого бы подошло название романтический реализм.

Такие произведения всегда отличаются некоторой неразгаданностью и глубиной. Полное разъяснение авторами поступков и чувств героев, однозначность авторских выводов всегда снижает интерес к чтению, превращает художественное произведение в пункт списка для обязательного чтения.

А объединение двух творческих методов позволяет произведению жить вечно, заставляя каждое новое поколение читателей не просто обсуждать его по-новому, но надеяться на новые открытия и в художественном мире произведения, и в себе самих.

Литература

• Журавлёва А.И. Лермонтов в русской литературе. М., 2002.
• Русская литература ХIХ века: Учебник-практикум. М., 2004.
• Удодов Б.Т. М.Ю. Лермонтов. Воронеж, 1973.

Примечания

1 Голованова Т.П. М.Ю.Лермонтов // История русской литературы: В 4 т. Л., 1981. Т. 2. С. 459.

2 Григорьян К.Н. Лермонтов и его роман «Герой нашего времени». Л., 1975; М.Ю. Лермонтов. Вопросы жизни и творчества. Орджоникидзе, 1963.

3 Маймин Е.А. О русском романтизме. М., 1975. С. 133.

4 Об этом стихотворении как о воплощении творческих принципов позднего Лермонтова см.: Лотман Ю.М. В школе поэтического слова: Пушкин. Лермонтов. Гоголь. М., 1988.

6 Лотман Ю.М. Указ. соч. С. 209–213.

7 Такова точка зрения автора наиболее полного и интересного научно-биографического исследования 1891 г. — П.А. Висковатова: Висковатов П.А. Михаил Юрьевич Лермонтов. Жизнь и творчество. М., 2004.

8 Манн Ю.В. Русская литература ХIХ в. М., 2001. С. 249, 406.

Источник: https://lit.1september.ru/article.php?ID=200601311

«История души человеческой» в романе М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени». Черты романтизма и реализма в романе » Шпоры для студентов

В своем романе «Герой нашего времени» М. Ю. Лермонтов захотел показать «историю души человеческой». Несмотря на то, что пороки Печорина отображают пороки целого поколения молодежи30-х годов 19 века, этот образ очень индивидуален. Это очень умный, образованный, тонкий человек, не лишенный понятий о чести, достоинстве.

Автор своеобразно выстраивает схему повествования, нарушая хронологию событий произведения. Этот прием помогает автору намного глубже раскрыть образ своего героя. Сначала Печорин дается глазами других людей. О нем рассказывает странствующему офицеру штабс-капитан Максим Максимыч.

Так мы узнаем о Печорине, возмущаемся его отношением к молодой черкешенке Бэле, переживаем вместе с Максимом Максимычем ее трагическую гибель. Но штабс-капитан лишь схематично очерчивает образ Печорина, с его слов нельзя понять всей глубины, сложности и противоречивости этой натуры.

Затем сам странствующий офицер видит Печорина и передает читателям свои ощущения: угадывает скрытность характера («при ходьбе не размахивал руками»), страстность (морщины на благородном лбу, «обозначавшиеся гораздо явственнее в минуты гнева ли душевного беспокойства»), злой нрав или, вернее, «глубокую постоянную грусть» («глаза его не смеялись, когда он смеялся»). Внешний портрет героя помогает глубже понять его характер. Затем на страницах романа появляется дневник самого Печорина. В нем герой очень точно, глубоко, правдиво описывает свои ощущения, переживания. Читатель погружается в сложный внутренний мир героя. «Тамань», «Княжна Мери» и «Фаталист» – это яркий психологический автопортрет Печорина.

Но в повести «Княжна Мери» перед нами особенно детально предстает внутренний мир героя. Лермонтов использует все виды психологического самоанализа: герой рассказывает о событиях своей жизни в форме дневника-хроники.

В «Герое нашего времени» есть черты как реализма, так и романтизма. Реализм в основном заключает в психологичности романа. Печорин – типичный представитель своего времени. Автор глубоко раскрывает его внутренний мир, описывает переживания, мысли, чувства героя.

Лермонтов отмечает, что у Печорина есть «силы необъятные», но он не может в полной мере реализовать их. Виной тому время и общество, в котором формировался характер главного героя.

В тот же самый момент, в романе есть и черты романтизма. Например, в «Бэле» разработан популярный романтический сюжет о любви европейца, воспитанного цивилизацией, к «дикарке», выросшей среди «детей природы» и живущей по законам своего племени. Но Лермонтов не идеализирует горцев, их нравы описаны достаточно реалистично. Романтичен сам образ Бэлы и ее трагическая гибель.

В «Тамани» романтичен образ «честных контрабандистов», особенно девушки Ундины.

Повесть «Фаталист» напоминает романтическую новеллу на философскую тему. В центре поступков и размышлений героев оказалось «предопределение», то есть судьба, рок.

Таким образом, в романе «Герой нашего времени» соединяются реалистические и романтические черты.

Источник: https://shporiforall.ru/shpory/otechestvennajaj-lit/istoriya-dushi-chelovecheskoj-v-romane-m-yu-lermontova-geroj-nashego-vremeni-cherty-romantizma-i-realizma-v-romane.html

Черты романтизма и реализма в романе М Ю Лермонтова «Герой нашего времени» — Сочинение по произведению М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени»

Споры о художественном методе Лермонтова до сих пор не разрешены.

Одни исследователи считают, что Лермонтов на протяжении всего своего короткого творческого пути был и оставался последовательным романтиком; другие утверждают, что творческий путь Лермонтова был традиционным — от романтизма к реализму наконец, третьи, считая Лермонтова самым ярким из русских романтиков, обнаруживают в его эре лом творчестве слияние романтизма и реализма. Естественно, что главной ареной научных сражений оказывается «Герой нашего времени», уникальное по жанру и композиции произведение, которое с трудом укладывается в привычные схемы. Каковы же основные художественные «приметы» романтизма и реализма в главном произведении Лермонтова? Можно ли на основании «Героя нашего времени» категорически говорить о традиционности художественного развития великого художника или здесь найдена некая самобытная форма, сопротивляющаяся каким бы то ни было формальным подходам? Лермонтов писал свой роман в 1837—1839 гг., и нельзя не заметить внутренней, глубокой связи «Героя нашего времени» с лирикой Лермонтова этого же периода.

Многие мысли и на строения автора, уже нашедшие выражение в лирических раздумьях. Стали мыслями героя романа, а роман, в свою очередь, проникал в те лирические стихотворения, которые ему сопутствуют. Трудно, к примеру, точно определить хронологическое взаимодействие «Героя» и «Думы», поскольку связь между этими произведениями абсолютно неразрывна.

Как бы то ни было, очевидно, что с середины 30-х годов Лермонтов мучительно искал героя, который с наибольшей полнотой отразил бы новое время.

Белинский, говоря об особенностях человека лермонтовского поколения, отмечал его отличия от пушкинского героя: «Дух анализа, неукротимое стремление исследователя, страстное мышление, полное вражды и любви, сделались теперь предметом поэзии».

Пожалуй, применительно к лермонтовскому герою главным следует считать дух анализа, которым проникнут весь «Журнал Печорина». Конечно, нельзя не заметить ярчайших признаков романтизма в лермонтовском романе.

Само место действия произведения было традиционным и даже излюбленным для русских романтиков. Кавказ как символ свободы волновал поэтов, притягивал в околдовывал.

Лермонтов не случайно привязывает жизнь героя именно к этим местам, вызывая ассоциации и с «Кавказским пленником» Пушкина, и с «демоном» и со своей лирикой.

Можно было бы говорить о романтическом подходе писателя к выбору героев и сослаться при этом и на героев «Бэлы», и на контрабандистов из «Тамани» но все-таки определяющим был выбор главного героя — «героя времени».

Вспомним замечательное определение романтического героя, данное И. С. Тургеневым: «Он не предается ничему, он всё заставляет себе предаваться; он романтик — романтизм есть не что иное, как апофеоза личности».

Размышляя над сущностью романтизма, Гегель заметил: «Романтизм — это абсолютная внутренняя жизнь».

Психологический роман, создателем которого и стал Лермонтов, предлагал эту абсолютизацию внутренней жизни как основу всего сюжетного и композиционного строения. Но это и было главным открытием романтизма.

Печорин, как любой романтический герой, одинок, противопоставлен окружающему обществу, будь то горцы, контрабандисты или водяное общество. Несомненным признаком романтизма является и та Ирония, которой пронизан весь текст романа. Вспоминая замечательное определение Б. М.

Эйхенбаума, что «Демон — романтическая параллель Печорина», можно сказать, что, в свою очередь, Печорин — это романтическая параллель Онегина.

Главным открытием реализма ХIХ века было художественное изображение жизни нее эволюционном развитии.

Романтический писатель, как правило, гораздо более интересуется не становлением характера, а его проявлениями в конкретных, часто чрезвычайных, обстоятельствах. Именно таки поступает Лермонтов.

Конечно, читателю нетрудно догадаться о воспитании, образовании героя: это явствует из глубины его рефлексии, из масштаба его раздумий о жизни и о себе. И все же Лермонтов, в первую очередь, испытывает уже сложившийся, заданный характер, испытывает его любовной историей с Бэлой, схваткой с контрабандистам. Наконец, абсолютно в традициях европейского романтизма была исповедь героя.

Не только лирика, но и эпические жанры романтизма тяготели к исповедальности, как одной из самых сильных художественных возможностей изучения человека. В «Герое нашего времени исповедь Печорина становится центром всего художественного замысла. Однако этим не исчерпывается новаторство Лермонтова.

Причем, Лермонтову равно интересны и светские типы, множество которых представлено в «Княжне Мери», в давно интересовавший его тип офицера-кавказца, представленный в Максиме Максимыче.

Конкретный историзм, изображение типических характеров в типических обстоятельствах — эти черты реализма как художественного метода присутствуют в «Герое нашего времени» рядом с яркими чертами романтизма.

«Можно указать слишком на немногие творения» говоря словами Белинского, в которых синтез романтизма и реализма достиг такой полноты и гармонии.

Своеобразным определением этого синтеза стала характеристика лермонтовского метода как метода психологического реализма.

Взаимопроникновение романтизма и реализма определило всё дальнейшее развитие русской литературы, в особенности жанра психологического романа Достоевского и Толстого.

Источник: https://sochbox.com/cherty-romantizma-i-realizma-v-romane-m-yu-lermontova-geroj-nashego-vremeni-sochinenie-po-proizvedeniyu-m-yu-lermontova-geroj-nashego-vremeni/