Булгаков М.А «Записки юного врача»: краткое содержание
Одно из лучших первых произведений, которые написал Булгаков – «Записки юного врача», краткое содержание которого приведено ниже. Главный герой – молодой доктор, рассказавший историю своего друга.
Краткое содержание произведения «Записки юного врача»
Основные действующие лица – медик Бомгард и его знакомый коллега – Поляков Сергей. События происходят во время революции. Произведение начинается с повествования Бомгарда, который был переведен из глуши, где не было даже электричества, в небольшой городок, с оборудованной больницей.
Молодой врач очень обрадовался, так как теперь у него появилась возможность нормально лечить людей, и он больше не несет ответственности за их жизни из-за недостаточного медицинского оборудования. Однако прежний участок все равно снится доктору во снах, и он думает, кто назначен на его место в захолустье.
Как-то во время очередного дежурства Бомгарду было передано письмо с прежней работы. Поляков просил срочно приехать, так как сильно заболел, а помочь ему никто не может. Бомгард решил ехать и отпросился у главврача. Однако поезду пришлось отложить – утром в больницу привезли застрелившегося Полякова.
Перед смертью он написал записку, в которой написал, что решил не ждать Бомгарда и лечиться передумал. Также в послании было предупреждение – проявить большую осторожность с белыми кристаллами, которые растворяются в воде. К записке был приложен дневник Полякова.
В нем было описано, как Сергей решил уехать в захолустье, потому как ему опротивели люди и даже собственная супруга Амнерис. Она была оперной певицей и ушла от Полякова через год совместной жизни. Сергею понравилась только Анна Кирилловна, фельдшер. Ее Поляков считает очень милой.
Однажды ночью у Сергея внезапно невыносимо заболел желудок. Анне Кирилловне пришлось сделать Полякову укол морфия. Ему сразу полегчало, и он возблагодарил того, кто придумал это лекарство. На следующие сутки боль вернулась с прежней силой. Поляков снова сделал себе укол морфия.
Затем он начал им пользоваться, чтобы избавиться от раздражения из-за ухода жены. Через некоторое время Поляков и Анна Константиновна начали тайно жить вместе. Сергей все больше привыкает к наркотикам. Анна не хочет делать ему уколы, прячет ключи от склада, где хранится морфий, но Сергей находит его.
С каждым новым днем ему требуется все большие дозировки. Сергей просит делать уколы чаще. При этом он твердо убежден, что сможет отказаться от наркотика в любой момент. Поляков начинает быстро худеть, кода приобретает бледность, в перерыве между инъекциями морфия в докторе просыпается ненависть ко всем людям и миру в целом.
После принятия очередной дозы врачу становится лучше, его настроение улучшается, он пребывает в блаженном состоянии. Однако Сергей боится, что его коллеги догадаются о приеме наркотиков по расширенным зрачкам и тремору рук. Однако это происходит и Поляков попадает в больницу.
Вскоре он из нее сбегает, прихватив с собой запас морфия. В это время у Сергея уже появляются галлюцинации. Ему мерещатся какие-то тени, летающая старушка, одетая в желтую юбку. Сергей постоянно слышит голоса. Поляков врач и понимает, что это уже полная зависимость, вылечиться от которой самостоятельно у него не получится.
Одна из последних записей в дневнике – это просьба о помощи. Однако в последних фразах Сергей признается, что позорно просить продления жизни даже на минуту. В конце произведения (Михаил Булгаков: «Записки юного врача», краткое содержание описано выше) отмечено, что Бомгард опубликовал записи доктора посмертно. Тем не менее, они сохранили свою силу и значение.
Сохрани к себе на стену!
Источник: https://vsesochineniya.ru/bulgakov-m-a-zapiski-yunogo-vracha-kratkoe-soderzhanie.html
Морфий (“Записки юного врача”)
/ Краткие содержания / Булгаков М.А. / Морфий (“Записки юного врача”)
| Скачать краткое содержание |
Повесть М. Булгакова Морфий – ни что иное, как мир, показанный нам через восприятие врача. Главный герои повести – Бомгард, врач, от лица которого ведется повествование, и еще один враг, коллега, Сергей Поляков. Действие происходит в 1917 году, время смуты, революции, надежд и потерь.
Повесть начинается с рассказа доктора Бомгарда, неожиданно переведенного с глухого участка без электричества в маленький городок с более оснащенной больницей. Радости Бомгарда нет предела: я больше не нес на себе роковой ответственности за все, что не случилось, за грыжи, воспаления, неправильные положения при родах.
Однако ему снится его прежний участок, стоны больных, и он задумывается о том, кто же сейчас на его месте, в злополучном, захолустном участке?! Однажды во время дежурства сиделка приносит Бомгарду письмо. Судя по штемпелю, письмо оказывается из прежнего участка Бомгарда.
Автор письма – коллега и бывший сокурсник Бомгарда – Поляков, просит срочно приехать Я тяжело и нехорошо заболел. Помочь мне некому, да и я не хочу не у кого искать помощи, кроме Вас.
Бомгард решает ехать, даже отпрашивается у главного врача, ложась спать, мучается сомнениями, чем же болен Петров: рак? Сифилис? Всю ночь Бомгард не спит, а на утро… привозят тело застрелившегося доктора Полякова. В предсмертной записке, которую находят, Поляков пишет, что не будет дожидаться Бомгарда, он раздумал лечиться.
В письме – записке он предостерегает прочих: Будьте осторожны с белыми, растворимыми в воде кристаллами. Рядом с письмом находят общую тетрадь, которая оказывается дневником. Бомгард читает дневник Полякова, о чем М. Булгаков повествует далее.
Из дневника Полякова читатель узнает, что Поляков поехал в глухой участок оттого, что ему опротивели все люди, а больше других – его жена Амнерис, оперная певица, бросившая его после года совместной жизни. Люди, окружающие доктора Полякова и в участке, тоже, абсолютно не вызывают его симпатий, он постоянно хмур и молчалив.
Более других ему нравится фельдшерица Анна Кирилловна, он ее называет очень милой. Как-то ночью у него случается невыносимый приступ желудочной боли, хотя он здоров он зеленеет и Анна Кирилловна впрыскивает Кириллу морфий. Боль проходит, а доктор мысленно называет благодетель того, кто первый извлек из маковых головок морфий.
На следующий день боль повторяется, и Поляков решается вновь впрыснуть себе остаток морфия. Потом, как только его начинает мучить досада по поводу поступка его жены, он вновь обращается к морфию. Вскоре Анна Константиновна становится тайной женой Полякова. Поляков начинает привыкать к морфию, а Анну успокаивает тем, что говорит, будто у него очень сильная воля.
Но Анна отказывается разводить доктору морфий – он же сам этого делать не умеет; она прячет от него ключи от кладовой, где хранятся наркотические вещества, но Поляков выманивает ключи. Доза морфия увеличивается с каждым днем. Количество инъекций тоже. Причем сам Поляков убежден, что способен бросить это в любую минуту.
Вес его падает, он становится бледным, а в периоды между дозами Поляков невыносимо зол, ненавидит всех и все.Стоит только принять морфий, как наступает блаженство и покой. Поляков боится одного: узнают остальные врачи по трясущимся рукам и расширенным зрачкам. Но это неизбежно происходит.
Его отправляют в лечебницу, из которой он сбегает, предварительно украв из незапертого шкафа несколько склянок с морфием, возвращается в участок, продолжает колоть морфий. К этому времени доктора начинают посещать галлюцинации: слышатся голоса, мерещатся тени, а однажды он видит летающую старушку в желтой юбке. В тоже время он все больше осознает, как врач, что излечиться не в силах. Предпоследняя запись в дневнике гласит: Люди! Кто-нибудь поможет мне? А в последней записи Поляков сам себе признается: Позорно было бы хоть минуту длить свою жизнь.
Добавил: SIZE15973579
Смотрите также по произведению “Морфий (“Записки юного врача”)”:
| Заказать сочинение |
Мы напишем отличное сочинение по Вашему заказу всего за 24 часа. Уникальное сочинение в единственном экземпляре.
100% гарантии от повторения!
Источник: https://www.litra.ru/shortwork/get/swid/00727931236180748196
Михаил Булгаков – Записки юного врача
Михаил Афанасьевич Булгаков
Записки юного врача
Если человек не ездил на лошадях по глухим проселочным дорогам, то рассказывать мне ему об этом нечего: все равно он не поймет. А тому, кто ездил, и напоминать не хочу.
Скажу коротко: сорок верст, отделяющих уездный город Грачевку от Мурьевской больницы, ехали мы с возницей моим ровно сутки.
И даже до курьезного ровно: в два часа дня 16 сентября 1917 года мы были у последнего лабаза, помещающегося на границе этого замечательного города Грачевки, а в два часа пять минут 17 сентября того же 17-го незабываемого года я стоял на битой, умирающей и смякшей от сентябрьского дождика траве во дворе Мурьевской больницы.
Стоял я в таком виде: ноги окостенели, и настолько, что я смутно тут же во дворе мысленно перелистывал страницы учебников, тупо стараясь припомнить, существует ли действительно, или мне это померещилось во вчерашнем сне в деревне Грабиловке, болезнь, при которой у человека окостеневают мышцы? Как ее, проклятую, зовут по-латыни? Каждая из мышц этих болела нестерпимой болью, напоминающей зубную боль. О пальцах на ног говорить не приходится – они уже не шевелились в сапогах, лежали смирно, были похожи на деревянные культяпки. Сознаюсь, что в порыве малодушия я проклинал шепотом медицину и свое заявление, поданное пять лет тому назад ректору университета. Сверху в это время сеяло, как сквозь сито. Пальто мое набухло, как губка. Пальцами правой руки я тщетно пытался ухватиться за ручку чемодана и наконец плюнул на мокрую траву. Пальцы мои ничего не могли хватать, и опять мне, начиненному всякими знаниями из интересных медицинских книжек, вспомнилась болезнь – паралич «Парализис», – отчаянно мысленно и черт знает зачем сказал я себе.
– П… по вашим дорогам, – заговорил я деревянными, синенькими губами, – нужно п… привыкнуть ездить.
И при этом злобно почему-то уставился на возницу, хотя он, собственно, и не был виноват в такой дороге.
– Эх… товарищ доктор, – отозвался возница, тоже еле шевеля губами под светлыми усишками, – пятнадцать годов езжу, а все привыкнуть не могу.
Я содрогнулся, оглянулся тоскливо на белый облупленный двухэтажный корпус, на небеленые бревенчатые стены фельдшерского домика, на свою будущую резиденцию – двухэтажный, очень чистенький дом с гробовыми загадочными окнами, протяжно вздохнул. И тут же мутно мелькнула в голове вместо латинских слов сладкая фраза, которую спел в ошалевших от качки мозгах полный тенор с голубыми ляжками:
– «Привет тебе… при-ют свя-щенный…»
Прощай, прощай надолго, золото-красный Большой театр, Москва, витрины… ах, прощай.
«Я тулуп буду в следующий раз надевать… – в злобном отчаянии думал я и рвал чемодан за ремни негнущимися руками, – я… хотя в следующий раз будет уже октябрь… хоть два тулупа надевай.
А раньше чем через месяц я не поеду, не поеду в Грачевку… Подумайте сами… ведь ночевать пришлось! Двадцать верст сделали и оказались в могильной тьме… ночь… в Грабиловке пришлось ночевать… учитель пустил… А сегодня утром выехали в семь утра… И вот едешь… батюшки-с-светы… медленнее пешехода.
Одно колесо ухает в яму, другое на воздух подымается, чемодан на ноги – бух… потом на бок, потом на другой, потом носом вперед, потом затылком. А сверху сеет и сеет, и стынут кости. Да разве я мог бы поверить, что в середине серенького кислого сентября человек может мерзнуть в поле, как в лютую зиму?! Ан, оказывается, может.
И пока умираешь медленною смертью, видишь одно и то же, одно. Справа горбатое обглоданное поле, слева чахлый перелесок, а возле него серые драные избы, штук пять и шесть. И кажется, что в них нет ни одной живой души. Молчание, молчание кругом».
Чемодан наконец поддался. Возница налег на него животом и выпихнул его прямо на меня. Я хотел удержать его за ремень, но рука отказалась работать, и распухший, осточертевший мой спутник с книжками и всяким барахлом плюхнулся прямо на траву, шарахнув меня по ногам.
– Эх ты, Госпо… – начал возница испуганно, но я никаких претензий не предчявлял – ноги у меня были все равно хоть выбрось их.
– Эй, кто тут? Эй! – закричал возница и захлопал руками, как петух крыльями. – Эй, доктора привез!
Тут в темных стеклах фельдшерского домика показались лица, прилипли к ним, хлопнула дверь, и вот я увидел, как заковылял по траве ко мне человек в рваненьком пальтишке и сапожишках. Он почтительно и торопливо снял картуз, подбежал на два шага ко мне, почему-то улыбнулся стыдливо и хриплым голоском приветствовал меня:
– Здравствуйте, товарищ доктор.
– Кто вы такой? – спросил я.
– Егорыч я, – отрекомендовался человек, – сторож здешний. Уж мы вас ждем, ждем…
И тут же он ухватился за чемодан, вскинул его на плечо и понес. Я захромал за ним, безуспешно пытаясь всунуть руку в карман брюк, чтобы вынуть портмоне.
Человеку, в сущности, очень немного нужно. И прежде всего ему нужен огонь. Направляясь в мурьевскую глушь, я, помнится, еще в Москве давал себе слово держать себя солидно. Мой юный вид отравлял мне существование на первых шагах. Каждому приходилось представляться:
– Доктор такой-то.
И каждый обязательно поднимал брови и спрашивал:
– Неужели? А я-то думал, что вы еще студент.
– Нет, я кончил, – хмуро отвечал я и думал «очки мне нужно завести, вот что». Но очки было заводить не к чему, глаза у меня были здоровые, и ясность их еще не была омрачена житейским опытом.
Не имея возможности защищаться от всегдашних снисходительных и ласковых улыбок при помощи очков, я старался выработать особую, внушающую уважение, повадку.
Говорить пытался размеренно и веско, порывистые движения по возможности сдержать, не бегать, как бегают люди в двадцать три года, окончившие университет, а ходить. Выходило все это, как теперь, по прошествии многих лет, понимаю, очень плохо.
В данный момент я этот свой неписаный кодекс поведения нарушил. Сидел, скорчившись, сидел в одних носках, и не где-нибудь в кабинете, а сидел в кухне и, как огнепоклонник, вдохновенно и страстно тянулся к пылающим в плите березовым поленьям.
На левой руке у меня стояла перевернутая дном кверху кадушка, и на ней лежали мои ботинки, рядом с ними ободранный, голокожий петух с окровавленной шеей, рядом с петухом его разноцветные перья грудой. Дело в том, что еще в состоянии окоченения я успел произвести целый ряд действий, которых потребовала сама жизнь.
Востроносая Аксинья, жена Егорыча, была утверждена мною в должности моей кухарки. Вследствие этого и погиб под ее руками петух. Его я должен был съесть. Я со всеми перезнакомился. Фельдшера звали Демьян Лукич, акушерок – Пелагея Ивановна и Анна Николаевна. Я успел обойти больницу и с совершеннейшей ясностью убедился в том, что инструментарий в ней богатейший.
При этом с тою же ясностью я вынужден был признать (про себя, конечно), что очень многих блестящих девственно инструментов назначение мне вовсе неизвестно. Я их не только не держал в руках, но даже, откровенно признаюсь, и не видел.
Источник: https://libking.ru/books/prose-/prose-classic/422100-mihail-bulgakov-zapiski-yunogo-vracha.html
“Записки юного врача”: описание и анализ цикла из энциклопедии
«Записки юного врача» — цикл рассказов М.А. Булгакова. Заглавие дано по аналогии с «Записками врача» (1901 г.) В. В. Вересаева; предварительные варианты названия: «Наброски земского врача», «Записки земского врача».
Замысел (а возможно, и начало работы) относится к 1916-1917 гг., когда будущий писатель служил врачом в Смоленской губернии (село Никольское Сычевского уезда, затем Вязьма). Рассказы цикла впервые публиковались по отдельности.
Все вместе (за исключением «Звездной сыпи») впервые напечатаны отдельным изданием в 1963 г.; полностью — в 1989 г.
Планы Булгакова относительно состава цикла неизвестны, поэтому при подготовке издания 1963 г. пришлось реконструировать авторский замысел; одна из главных проблем здесь — порядок следования рассказов: они были расположены в соответствии с внутренней хронологией событий.
При этом остается дискуссионным вопрос о месте рассказа «Звездная сыпь»: «Время действия помещает этот рассказ примерно после «Тьмы египетской», однако время рассказчика дает основание для того, чтобы заключить им цикл» (М. Чудакова). Несмотря на то что составители первого тома Собрания сочинений М.А.
Булгакова (1989 г.
) предпочли второй вариант, более правильным представляется первый: внутренняя логика «Записок юного врача» основана на образе годового круга (кстати, служба Булгакова в Никольской больнице продолжалась почти ровно год), поэтому логично, чтобы в финале книги был расположен рассказ «Пропавший глаз», в котором звучит мотив «годовщины», «юбилея», — в этом смысле он перекликается с зачинным рассказом «Полотенце с петухом». Что же касается «Звездной сыпи», то здесь герой-рассказчик говорит, что окончил университет «шесть месяцев тому назад»: это вызывает ассоциации скорее с серединой годового цикла, поэтому более естественное место для этого рассказа — в середине книги.
Начало действия «Записок…
», по сравнению с реальными фактами, сдвинуто на год — момент приезда юного врача в больницу отнесен не к сентябрю 1916, а к сентябрю «1917-го незабываемого года»; вместе с тем никаких отголосков революционных событий в «Записках» не ощущается, хотя налицо раздвоение рассказчика, обусловленное временной дистанцией: глядя на 1917 год «из будущего», он сосредоточивается исключительно на медицинских аспектах событий. Это не значит, что книга Булгакова лишена социально-психологической проблематики; напротив — за счет демонстративного «игнорирования» автором социальных катаклизмов впечатление неподвижности темной крестьянской массы усиливается.<\p>
Если В.В. Вересаев в «Записках врача», отрицая индивидуальные усилия интеллигентов-«просветителей», призывал их к объединению (фактически к участию в подготовке революции), то в булгаковской книге положение героя-интеллигента выглядит вполне бесперспективным. Взрослея, обретая профессиональный опыт и совершая в экстремальных ситуациях почти чудеса, юный врач тем не менее не может избавиться от ощущения, что пребывает в таинственном, непостижимом мире, который только на первый взгляд кажется обыденно-привычным. Не случайно в «Записках…» (как, впрочем, и во многих других произведениях писателя) столь важную роль играет мотив сна, которым завершается большинство из рассказов цикла: с одной стороны, образ сна усиливает ощущение повествовательной дистанции, с другой — придает реальным событиям прошлого характер видений, фантазий.
К циклу «Записки юного врача» примыкает булгаковский рассказ «Морфий».
Образ юного врача получает здесь двойное воплощение (Бомгард — Поляков), обозначая для Булгакова два варианта его собственной судьбы; неудивительно, что историю гибели Полякова, изложенную в дневнике, Бомгард переживает как свою личную биографию и через десять лет по-прежнему не теряет интереса к запискам.
Характерно, что бесплодная попытка героя избавиться от наркомании хронологически совпала с Октябрьским переворотом. Точное указание на время создания рассказа — «1927 г. Осень» — вводит юбилейный мотив и, таким образом, содержит намек на повод, который заставил Бомгарда перечитать и опубликовать записки самоубийцы Полякова.
Источник: Энциклопедия литературных произведений / Под ред. С.В. Стахорского. – М.: ВАГРИУС, 1998
Источник: https://classlit.ru/publ/literatura_20_veka/bulgakov_m_a/zapiski_junogo_vracha_opisanie_i_analiz_cikla_iz_ehnciklopedii/12-1-0-1295
Сочинение по повести «Записки юного врача» Булгакова
Сегодня я прочитала повесть Булгакова Записки юного врача. Данная работа представляет собой цикл из семи рассказов, которые в целом знакомят нас с жизнью молодого доктора. А сейчас мы напишем сочинение по повести Записки юного врача, сделав ее краткий анализ.
Булгаков Записки юного врача краткий анализ произведения
Начав чтение первых страниц работы Булгакова, которая относится к ранним произведениям писателя, понимаешь, что невозможно остановиться. Хочется до конца пройти нелегкий путь молодого доктора, который после университета попал в одну деревенскую больницу и приступил к своим обязанностям.
Рассказы Булгакова знакомят с молодым человеком, который решил полностью себя посвятить медицине. Это врач Бомгард, для которого не существовало времени суток и плохой погоды, если кто-то нуждался в его помощи. Он тут час же мчался к пациентам, независимо старик это или маленький ребенок. Все что для него в этот момент важно, это успеть помочь, спасти, и у него это неплохо получается.
Так, в рассказе Полотенце с петухом, Бомгард впервые проводит сложную операцию в виде ампутации ноги. Она прошла успешно, чему несказанно рад не только доктор, но и пациентка.
Успешно заканчивается операция и в рассказе Крещение поворотом, где молодой врач прислушиваясь к советам опытной акушерки, помог деревенской роженице. Успешно оказал помощь доктор и маленькой девочке, проведя операцию трахеотомию в рассказе Стальное горло.
Читая Записки юного врача Михаила Булгакова, мы видим, как сильно переживает доктор, понимая свою роль, ту ответственность за пациента, что на него ложится.
Бомгард очень сильно переживает неудачи и потери, как в случае с женщиной, что разбила голову, упав с лошади. Это произошло в рассказе Вьюга. Доктор бросился на вызов, но не успел.
И это будет не первая потеря, ведь потеряет он и своего коллегу доктора Полякова. Однако это жизнь, а медицинский работник не всесильный и это мы должны прекрасно понимать.
Несмотря на все, герой рассказов не уходит от проблем, наоборот, он старается много читать, чтобы как можно точнее ставить диагнозы и назначать корректное лечение. Ему не важен карьерный рост, для него главное спасти очередного больного.
Записки юного врача главные герои
Главный герой Записок юного врача Булгакова — доктор Бомгард. Он является образцом самоотверженности, что может стать аргументом к сочинению на экзамене. Это человек, который столкнулся с тяжелыми реалиями жизни, увидел человеческое невежество, столкнулся со страшными болезнями и даже со смертью.
Но не испугался, а продолжил идти по выбранному пути. Он все равно ведет борьбу за жизнь своих пациентов, постоянно самосовершенствуется, не щадит себя. Да, он бывает не уверен в себе и своих силах, не уверен и в знаниях, но как только приключается беда с человеком, профессионализм берет свое.
Хотелось бы, чтобы большинство врачей были похожими на героя повести Булгакова.
Записки юного врача — замечательная работа, которую читаешь с удовольствием.
Источник: https://sochinyshka.ru/sochinenie-po-povesti-zapiski-yunogo-vracha-bulgakova.html
Михаил Булгаков – Записки юного врача
Здесь можно скачать бесплатно “Михаил Булгаков – Записки юного врача” в формате fb2, epub, txt, doc, pdf. Жанр: Классическая проза. Так же Вы можете читать книгу онлайн без регистрации и SMS на сайте LibFox.
Ru (ЛибФокс) или прочесть описание и ознакомиться с отзывами.
На Facebook
В Твиттере
В Instagram
В Одноклассниках
Мы Вконтакте
Описание и краткое содержание “Записки юного врача” читать бесплатно онлайн.
По окончании медицинского факультета Киевского университета в 1916 году, получив степень лекаря с отличием, Михаил Афанасьевич Булгаков 4 года проработал врачом. Медицинская практика писателя была положена в основу цикла «Записки юного врача».
Михаил Афанасьевич Булгаков
ЗАПИСКИ ЮНОГО ВРАЧА
Если человек не ездил на лошадях по глухим проселочным дорогам, то рассказывать мне ему об этом нечего: все равно он не поймет. А тому, кто ездил, и напоминать не хочу.
Скажу коротко: сорок верст, отделяющих уездный город Грачевку от Мурьевской больницы, ехали мы с возницей моим ровно сутки.
И даже до курьезного ровно: в два часа дня 16 сентября 1917 года мы были у последнего лабаза, помещающегося на границе этого замечательного города Грачевки, а в два часа пять минут 17 сентября того же 17-го незабываемого года я стоял на битой, умирающей и смякшей от сентябрьского дождика траве во дворе Мурьевской больницы.
Стоял я в таком виде: ноги окостенели, и настолько, что я смутно тут же во дворе мысленно перелистывал страницы учебников, тупо стараясь припомнить, существует ли действительно, или мне это померещилось во вчерашнем сне в деревне Грабиловке, болезнь, при которой у человека окостеневают мышцы? Как ее, проклятую, зовут по-латыни? Каждая из мышц этих болела нестерпимой болью, напоминающей зубную боль. О пальцах на ногах говорить не приходится — они уже не шевелились в сапогах, лежали смирно, были похожи на деревянные культяпки. Сознаюсь, что в порыве малодушия я проклинал шепотом медицину и свое заявление, поданное пять лет тому назад ректору университета. Сверху в это время сеяло, как сквозь сито. Пальто мое набухло, как губка. Пальцами правой руки я тщетно пытался ухватиться за ручку чемодана и наконец плюнул на мокрую траву. Пальцы мои ничего не могли хватать, и опять мне, начиненному всякими знаниями из интересных медицинских книжек, вспомнилась болезнь — паралич. «Парализис»,— отчаянно мысленно и черт знает зачем сказал я себе.
— П… по вашим дорогам,— заговорил я деревянными, синенькими губами,— нужно п… привыкнуть ездить.
И при этом злобно почему-то уставился на возницу, хотя он, собственно, и не был виноват в такой дороге.
— Эх… товарищ доктор,— отозвался возница, тоже еле шевеля губами под светлыми усишками,— пятнадцать годов езжу, а все привыкнуть не могу.
Я содрогнулся, оглянулся тоскливо на белый облупленный двухэтажный корпус, на небеленые бревенчатые стены фельдшерского домика, на свою будущую резиденцию — двухэтажный, очень чистенький дом с гробовыми загадочными окнами, протяжно вздохнул. И тут же мутно мелькнула в голове вместо латинских слов сладкая фраза, которую спел в ошалевших от качки мозгах полный тенор с голубыми ляжками:
—«Привет тебе… при-ют свя-щенный…»
Прощай, прощай надолго, золото-красный Большой театр, Москва, витрины… ах, прощай.
«Я тулуп буду в следующий раз надевать…— в злобном отчаянии думал я и рвал чемодан за ремни негнущимися руками,— я… хотя в следующий раз будет уже октябрь… хоть два тулупа надевай.
А раньше чем через месяц я не поеду, не поеду в Грачевку… Подумайте сами… ведь ночевать пришлось! Двадцать верст сделали и оказались в могильной тьме… ночь… в Грабиловке пришлось ночевать… учитель пустил… А сегодня утром выехали в семь утра… И вот едешь… батюшки-с-светы… медленнее пешехода.
Одно колесо ухает в яму, другое на воздух подымается, чемодан на ноги — бух… потом на бок, потом на другой, потом носом вперед, потом затылком. А сверху сеет и сеет, и стынут кости. Да разве я мог бы поверить, что в середине серенького кислого сентября человек может мерзнуть в поле, как в лютую зиму?! Ан, оказывается, может.
И пока умираешь медленною смертью, видишь одно и то же, одно. Справа горбатое обглоданное поле, слева чахлый перелесок, а возле него серые драные избы, штук пять или шесть. И кажется, что в них нет ни одной живой души. Молчание, молчание кругом».
Чемодан наконец поддался. Возница налег на него животом и выпихнул его прямо на меня. Я хотел удержать его за ремень, но рука отказалась работать, и распухший, осточертевший мой спутник с книжками и всяким барахлом плюхнулся прямо на траву, шарахнув меня по ногам.
— Эх ты, Госпо…— начал возница испуганно, но я никаких претензий не предъявлял — ноги у меня были все равно хоть выбрось их.
— Эй, кто тут? Эй! — закричал возница и захлопал руками, как петух крыльями.— Эй, доктора привез!
Тут в темных стеклах фельдшерского домика показались лица, прилипли к ним, хлопнула дверь, и вот я увидел, как заковылял по траве ко мне человек в рваненьком пальтишке и сапожишках. Он почтительно и торопливо снял картуз, подбежав на два шага ко мне, почему-то улыбнулся стыдливо и хриплым голоском приветствовал меня:
— Здравствуйте, товарищ доктор.
— Кто вы такой? — спросил я.
— Егорыч я,— отрекомендовался человек,— сторож здешний. Уж мы вас ждем, ждем…
И тут же он ухватился за чемодан, вскинул его на плечо и понес. Я захромал за ним, безуспешно пытаясь всунуть руку в карман брюк, чтобы вынуть портмоне.
Человеку, в сущности, очень немного нужно. И прежде всего ему нужен огонь. Направляясь в мурьевскую глушь, я, помнится, еще в Москве давал себе слово держать себя солидно. Мой юный вид отравлял мне существование на первых шагах. Каждому приходилось представляться:
— Доктор такой-то.
И каждый обязательно поднимал брови и спрашивал:
— Неужели? А я-то думал, что вы еще студент.
— Нет, я кончил,— хмуро отвечал я и думал: «Очки мне нужно завести, вот что». Но очки было заводить ни к чему, глаза у меня были здоровые, и ясность их еще не была омрачена житейским опытом.
Не имея возможности защищаться от всегдашних снисходительных и ласковых улыбок при помощи очков, я старался выработать особую, внушающую уважение, повадку.
Говорить пытался размеренно и веско, порывистые движения по возможности сдерживать, не бегать, как бегают люди в двадцать три года, окончившие университет, а ходить. Выходило все это, как теперь, по прошествии многих лет, понимаю, очень плохо.
В данный момент я этот свой неписаный кодекс поведения нарушил. Сидел, скорчившись, сидел в одних носках, и не где-нибудь в кабинете, а сидел в кухне и, как огнепоклонник, вдохновенно и страстно тянулся к пылающим в плите березовым поленьям.
На левой руке у меня стояла перевернутая дном кверху кадушка, и на ней лежали мои ботинки, рядом с ними ободранный, голокожий петух с окровавленной шеей, рядом с петухом его разноцветные перья грудой. Дело в том, что еще в состоянии окоченения я успел произвести целый ряд действий, которых потребовала сама жизнь.
Востроносая Аксинья, жена Егорыча, была утверждена мною в должности моей кухарки. Вследствие этого и погиб под ее руками петух. Его я должен был съесть. Я со всеми перезнакомился. Фельдшера звали Демьян Лукич, акушерок — Пелагея Ивановна и Анна Николаевна. Я успел обойти больницу и с совершеннейшей ясностью убедился в том, что инструментарий в ней богатейший.
При этом с тою же ясностью я вынужден был признать (про себя, конечно), что очень многих блестящих девственно инструментов назначение мне вовсе неизвестно. Я их не только не держал в руках, но даже, откровенно признаюсь, и не видел.
— Гм,— очень многозначительно промычал я,— однако у вас инструментарий прелестный. Гм…
— Как же-с,— сладко заметил Демьян Лукич,— это все стараниями вашего предшественника Леопольда Леопольдовича. Он ведь с утра до вечера оперировал.
Тут я облился прохладным потом и тоскливо поглядел на зеркальные сияющие шкафики.
Засим мы обошли пустые палаты, и я убедился, что в них свободно можно разместить сорок человек.
— У Леопольда Леопольдовича иногда и пятьдесят лежало,— утешал меня Демьян Лукич, а Анна Николаевна, женщина в короне поседевших волос, к чему-то сказала:
— Вы, доктор, так моложавы, так моложавы… Прямо удивительно. Вы на студента похожи.
«Фу ты, черт,— подумал я,— как сговорились, честное слово!»
И проворчал сквозь зубы, сухо:
— Гм… нет, я… то есть я… да, моложав…
Затем мы спустились в аптеку, и сразу я увидел, что в ней не было только птичьего молока. В темноватых двух комнатах крепко пахло травами, и на полках стояло все что угодно. Были даже патентованные заграничные средства, и нужно ли добавлять, что я никогда не слыхал о них ничего.
— Леопольд Леопольдович выписал,— с гордостью доложила Пелагея Ивановна.
«Прямо гениальный человек был этот Леопольд»,— подумал я и проникся уважением к таинственному, покинувшему тихое Мурье, Леопольду.
Человеку, кроме огня, нужно еще освоиться. Петух был давно мною съеден, сенник для меня набит Егорычем, покрыт простыней, горела лампа в кабинете в моей резиденции.
Я сидел и, как зачарованный, глядел на третье достижение легендарного Леопольда: шкаф был битком набит книгами.
Одних руководств по хирургии на русском и немецком языках я насчитал бегло около тридцати томов. А терапия! Накожные чудные атласы!
Источник: https://www.libfox.ru/451441-mihail-bulgakov-zapiski-yunogo-vracha.html
Записки юного врача, состав цикла, история создания, сюжет, экранизация
Записки врача
«Записки юного врача» — цикл рассказов М. А. Булгакова, опубликованных в 1925—1926 годах в журналах «Медицинский работник» и «Красная панорама» В цикл входят рассказы «Полотенце с петухом», «Крещение поворотом», «Стальное горло», «Вьюга», «Тьма египетская», «Пропавший глаз» и «Звёздная сыпь».
Состав цикла
Всего в цикл входит семь рассказов.
Четыре из них имели подзаголовок, либо подстрочное примечание «Записки юного врача». В сноске к «Тьме египетской» написано: «Из готовящейся к изданию книги „Записки юного врача“». В «Стальном горле» подзаголовок другой: «Рассказ юного врача». «Звездная сыпь» не содержит никаких указаний на принадлежность рассказа к какому-либо циклу или книге.
В виде цикла все рассказы впервые были опубликованы в 1963 году (Библиотека «Огонька», № 23). «Звездная сыпь» в издание не вошла. Заглавие «Стальное горло» было заменено на «Серебряное горло». Датировка событий также была изменена: вместо булгаковского 1917 года везде стоял 1916.
Сделано это было, может быть, отчасти из-за цензуры. Основной причиной таких искажений явилось желание издателей сблизить время действия рассказов со временем работы самого Булгакова в селе Никольском (Сычёвский уезд Смоленской губернии), где он занимал должность земского врача.
В 1927 году Булгаков опубликовал рассказ «Морфий». По тематике он отчасти примыкает к «Запискам юного врача», но большинство исследователей отрицает его принадлежность к циклу из-за множества отличий (как в содержании, так и просто в форме) и отсутствия каких-либо указаний на принадлежность его к «Запискам».
История создания
Первая редакция «Записок» была создана почти сразу после реальных событий. По свидетельству А. П. Гдешинского, в 1918 году в Киеве Булгаков уже зачитывал «Звёздную сыпь». Возможно, что первый вариант цикла — «Записки земского врача» — был написан ещё в Смоленской губернии.
В письме К. П. Булгакову из Владикавказа в Москву 16 февраля 1921 года в числе оставленных в Киеве рукописей Булгаков называет «Наброски Земского врача» и «Недуг» (очевидно, первая версия «Морфия»). В письме В. М.
Булгаковой от 17 ноября 1921 года (уже из Москвы) Булгаков признаётся: «По ночам пишу „Записки земского врача“. Может выйти солидная вещь. Обрабатываю „Недуг“».
Известно, что после публикации произведений ранние редакции были уничтожены самим писателем.
Сюжет
«Полотенце с петухом». Молодой неопытный врач приезжает на свой участок в деревню.
После знакомства с персоналом больницы ему предстоит первое серьёзное испытание — ампутация ноги у деревенской девушки.
Несмотря на неуверенность и отсутствие опыта у молодого доктора, ампутация удается блестяще, девушка остается жива и впоследствии дарит врачу полотенце с вышитым на нём петухом (отсюда и название рассказа).
«Крещение поворотом». Герою предстоит сделать операцию поворота на ножку плода при трудных родах у деревенской женщины. Благодаря советам опытной акушерки и эта операция отлично удаётся врачу.
«Стальное горло». Врач делает трахеотомию маленькой девочке, больной дифтерией. В рассказе отражены малограмотность и суеверность деревенских людей того времени, долго не разрешавших делать операцию девочке. После успешной операции и выздоровления девочки Лиды по деревням пошли слухи о том, что молодой доктор вместо настоящего горла вставил ей стальное.
«Вьюга». Описывается поездка врача ночью в метель в другую деревню на помощь такому же молодому доктору, не знающему что делать с женщиной, разбившей себе голову при падении с лошади. Из-за позднего приезда спасти женщину не удаётся — это первый пациент, умерший у главного героя.
«Тьма египетская». Описываются быт и нравы деревенских жителей того времени — их малограмотность, суеверность, склонность доверять больше местным бабкам-знахаркам, нежели докторам.
Главная сюжетная линия — рассказ про мельника Худова, больного малярией и решившего принять сразу все лекарства, прописанные врачом, дабы «не валандаться по одному порошочку в день.
Сразу принял — и делу конец».
«Пропавший глаз». Доктор подводит итог своего годичного пребывания в деревне. Название рассказа происходит от истории с ребенком с огромной опухолью, закрывшей глаз. Как выясняется, неизвестная опухоль — всего лишь огромный гнойник, развившийся из нижнего века и лопнувший сам по себе.
«Звёздная сыпь». Герой начинает борьбу с сифилисом, повсеместно распространившимся среди населения. Рассказ заканчивается обращением к тому врачу, который, наверное, сейчас сидит на месте главного героя на деревенском участке: «Привет, мой товарищ!».
Экранизация
В 2008 году вышел фильм Алексея Балабанова «Морфий». Главную роль исполнил Леонид Бичевин.
В декабре 2012 г. на британском телевидении прошла премьера телесериала «Записки юного врача» c Дэниэлом Рэдклиффом в главной роли.
Источник: https://www.cultin.ru/books-zapiski-yunogo-vracha
Сборник Записки юного врача
В цикл объединены истории, в которых рассказываются случаи из врачебной практики молодого сельского врача. События, описанные в «Записках», имеют под собой реальную основу. М.А.
Булгаков около года (29 сентября 1916 — 18 сентября 1917) проработал земским врачом в деревне Никольское Сычёвского района Смоленской области, после чего был переведён в городскую больницу Вязьмы (также Смоленская область), где работал до февраля 1918 года.
Воспоминания тех лет и заложили фундамент представленных на данной странице произведений.
© VuDuСодержание цикла:Полотенце с петухом (1926)Крещение поворотом. (Записки юного врача) (1925)Стальное горло.
(Рассказ юного врача) (1925)Вьюга (1926)Тьма египетская (1925)Пропавший глаз (1926)Звездная сыпь (1926)
+ Я убил (1926) [примыкает к циклу]
+ Морфий (1927) [примыкает к циклу]
Обсудить
| Скачать fb2 epub mobi | 28.01.13 |
«Полотенце с петухом». Молодой неопытный врач приезжает на свой участок в деревню. После знакомства с персоналом больницы ему предстоит первое серьёзное испытание — ампутация ноги у деревенской девушки.
Несмотря на неуверенность и отсутствие опыта у молодого доктора, ампутация удается блестяще, девушка остается жива и впоследствии дарит врачу полотенце с вышитым на нём петухом (отсюда и название рассказа).
«Крещение поворотом». Герою предстоит сделать операцию поворота на ножку плода при трудных родах у деревенской женщины. Благодаря советам опытной акушерки и эта операция отлично удаётся врачу.
«Стальное горло». Врач делает трахеотомию маленькой девочке, больной дифтерией. В рассказе отражены малограмотность и суеверность деревенских людей того времени, долго не разрешавших делать операцию девочке. После успешной операции и выздоровления девочки Лиды по деревням пошли слухи о том, что молодой доктор вместо настоящего горла вставил ей стальное.
«Вьюга». Описывается поездка врача ночью в метель в другую деревню на помощь такому же молодому доктору, не знающему что делать с женщиной, разбившей себе голову при падении с лошади. Из-за позднего приезда спасти женщину не удаётся — это первый пациент, умерший у главного героя.
«Тьма египетская». Описываются быт и нравы деревенских жителей того времени — их малограмотность, суеверность, склонность доверять больше местным бабкам-знахаркам, нежели докторам.
Главная сюжетная линия — рассказ про мельника Худова, больного малярией и решившего принять сразу все лекарства, прописанные врачом, дабы «не валандаться по одному порошочку в день.
Сразу принял — и делу конец».
«Пропавший глаз». Доктор подводит итог своего годичного пребывания в деревне. Название рассказа происходит от истории с ребенком с огромной опухолью, закрывшей глаз. Как выясняется, неизвестная опухоль — всего лишь огромный гнойник, развившийся из нижнего века и лопнувший сам по себе.
«Звёздная сыпь». Герой начинает борьбу с сифилисом, повсеместно распространившемся среди населения. Рассказ заканчивается обращением к тому врачу, который, наверное, сейчас сидит на месте главного героя на деревенском участке: «Привет, мой товарищ!».
LibreBook.ru Записки юного врача Читать<\p>
Источник: https://librebook.me/zapiski_iunogo_vracha
Сюжет повести “Записки юного врача”
В главе «Морфий» Михаил Афанасьевич Булгаков поднимает очень серьезную проблему – проблему наркомании, сделавшуюся в наши дни настоящим бедствием, охватившую всю страну, значительно «помол одевшую». Сейчас нередки наркоманы-подростки и даже дети девяти-десяти лет.
В своем же произведении Булгаков со страшной правдой и последовательностью показал те шаги, которые приводят к зависимости от наркотиков.
Жутко становится, что герой повести, доктор, прекрасно осознает, что он делает, может быть, поэтому в предсмертной записке он предостерегает живых от приема наркотиков: «…
будьте осторожны с белыми, растворимыми в 25 частях воды кристаллами. Я слишком им доверился, и они меня погубили».
Доктор Поляков оставляет после себя дневник – историю своей болезни. С беспощадностью врача он вначале ежедневно, а потом реже записывает этапы деградации своей личности. С каждым днем наркотик становится для него все нужнее.
Теперь доктора уже не интересует ничего в жизни, больные тяготят его, он ждет только того мгновения, когда вколет очередную дозу и некоторое время будет блаженствовать.
Поляков гонит от себя мысли о последствиях, он старается обмануть себя, что совершенно не зависит от инъекций морфия, что в любой момент может от них отказаться, а между тем дозу приходится повышать, учащать инъекции.
Страшное осознание того, что он стал наркоманом, толкает доктора в спецклинику, но слишком сильна уже зависимость от наркотика, не хватает силы воли продолжать лечение, и Поляков бросает все на полпути. Ему легче не замечать проблемы, сделать вид, что ее нет. Губит его и сравнительно легкий доступ к наркотикам.
Однажды ужаснувшись разверзшейся перед ним пропасти, доктор просит помощи у своего коллеги Бомгарда, но, поняв всю тщетность своих надежд, предпочитает уйти из жизни.
Жестокую человеческую драму открывает перед нами Булгаков, но этим он хочет предостеречь сотни и тысячи тех, кто еще не стал наркоманом, показать всю глубину этой пропасти, куда нетрудно попасть, но откуда уже невозможно выбраться.
Булгакову веришь сразу и безоговорочно, ведь он врач, прекрасно понимающий то, о чем пишет. Жаль только, что многие молодые люди не читали этого произведения, иначе бы не сделали первого рокового шага.
Мне кажется, что это произведение должно быть включено в школьную программу по литературе, чтобы остановить юные души, предостеречь их от роковой ошибки, за которую расплата – смерть.
Да, все мы смертны, но это будет потом, когда мы поживем, насладимся жизнью, вырастим детей и внуков, оставим по себе добрую память.
А что ждет наркомана – кошмар бытия в поисках дозы, слезы близких и ранняя смерть.
Обо всем этом талантливо и убедительно предупреждает Михаил Афанасьевич Булгаков в «Записках юного врача».
Источник: https://www.rlspace.com/syuzhet-povesti-zapiski-yunogo-vracha/
Краткое содержание рассказа Морфий (“Записки СЋРЅРѕРіРѕ врача”) читать, РїРѕ главам
Повесть Рњ. Булгакова Морфий – РЅРё что РёРЅРѕРµ, как РјРёСЂ, показанный нам через восприятие врача.
<\p>
Главный герои повести – Бомгард, врач, РѕС‚ лица которого ведется повествование, Рё еще РѕРґРёРЅ враг, коллега, Сергей Поляков.<\p>
Действие происходит в 1917 году, время смуты, революции, надежд и потерь.
Повесть начинается с рассказа доктора Бомгарда, неожиданно переведенного с глухого участка без электричества в маленький городок с более оснащенной больницей.
Радости Бомгарда нет предела: я больше не нес на себе роковой ответственности за все, что не случилось, за грыжи, воспаления, неправильные положения при родах.
Однако ему снится его прежний участок, стоны больных, и он задумывается о том, кто же сейчас на его месте, в злополучном, захолустном участке?!<\p>
Однажды во время дежурства сиделка приносит Бомгарду письмо.
РЎСѓРґСЏ РїРѕ штемпелю, РїРёСЃСЊРјРѕ оказывается РёР· прежнего участка Бомгарда. Автор РїРёСЃСЊРјР° – коллега Рё бывший СЃРѕРєСѓСЂСЃРЅРёРє Бомгарда – Поляков, РїСЂРѕСЃРёС‚ срочно приехать РЇ тяжело Рё нехорошо заболел.
Помочь мне некому, да и я не хочу не у кого искать помощи, кроме Вас.
Бомгард решает ехать, даже отпрашивается у главного врача, ложась спать, мучается сомнениями, чем же болен Петров: рак? Сифилис? Всю ночь Бомгард не спит, а на утро… привозят тело застрелившегося доктора Полякова. В предсмертной записке, которую находят, Поляков пишет, что не будет дожидаться Бомгарда, он раздумал лечиться. В письме – записке он предостерегает прочих: Будьте осторожны с белыми, растворимыми в воде кристаллами. Рядом с письмом находят общую тетрадь, которая оказывается дневником. Бомгард читает дневник Полякова, о чем М. Булгаков повествует далее. �з дневника Полякова читатель узнает, что Поляков поехал в глухой участок оттого, что ему опротивели все люди, а больше других – его жена Амнерис, оперная певица, бросившая его после года совместной жизни. Люди, окружающие доктора Полякова и в участке, тоже, абсолютно не вызывают его симпатий, он постоянно хмур и молчалив. Более других ему нравится фельдшерица Анна Кирилловна, он ее называет очень милой. Как-то ночью у него случается невыносимый приступ желудочной боли, хотя он здоров он зеленеет и Анна Кирилловна впрыскивает Кириллу морфий. Боль проходит, а доктор мысленно называет благодетель того, кто первый извлек из маковых головок морфий. На следующий день боль повторяется, и Поляков решается вновь впрыснуть себе остаток морфия. Потом, как только его начинает мучить досада по поводу поступка его жены, он вновь обращается к морфию. Вскоре Анна Константиновна становится тайной женой Полякова. Поляков начинает привыкать к морфию, а Анну успокаивает тем, что говорит, будто у него очень сильная воля. Но Анна отказывается разводить доктору морфий – он же сам этого делать не умеет; она прячет от него ключи от кладовой, где хранятся наркотические вещества, но Поляков выманивает ключи. Доза морфия увеличивается с каждым днем. Количество инъекций тоже. Причем сам Поляков убежден, что способен бросить это в любую минуту. Вес его падает, он становится бледным, а в периоды между дозами Поляков невыносимо зол, ненавидит всех и все.Стоит только принять морфий, как наступает блаженство и покой. Поляков боится одного: узнают остальные врачи по трясущимся рукам и расширенным зрачкам. Но это неизбежно происходит. Его отправляют в лечебницу, из которой он сбегает, предварительно украв из незапертого шкафа несколько склянок с морфием, возвращается в участок, продолжает колоть морфий. К этому времени доктора начинают посещать галлюцинации: слышатся голоса, мерещатся тени, а однажды он видит летающую старушку в желтой юбке. В тоже время он все больше осознает, как врач, что излечиться не в силах. Предпоследняя запись в дневнике гласит: Люди! Кто-нибудь поможет мне? А в последней записи Поляков сам себе признается: Позорно было бы хоть минуту длить свою жизнь.<\p>
В пятой и заключительной части повести Морфий М.Е.Булгаков пишет, что записки доктора были опубликованы Бомгардом через десять лет после его смерти, но свое значение и силу сохранили.
Источник: https://spisivay.ru/sochinenie/qpfsktlpfl/index.html
Загрузка...
